Последний экипаж "Белого кролика"
Шрифт:
Когда окончательно выяснено, что клиент адекватен и подлянки никакой не подстроит, к нему и отправляется научная экспедиция. Для изучения редчайшей популяции плотоядных бабочек, составления карты геологических разломов данного региона, каталогизации способов кладки яиц бронтозавров обыкновенных, или определения путей зимней миграции гигантских муравьев - альбиносов. Ученые не только (я бы даже сказал не столько) занимаются научными изысканиями, сколько общаются с царственной особой. Рассказывают ей о прелестях американского образа жизни, великодушии, щедрости и богатстве американского императора и намекают, что те, кто заключают
Педро Голубой и был в такой разработке. Его незаметно для него самого изучали, так же незаметно тестировали и готовили к новой участи носителя прогресса и передовой мысли. Как они это тайно делали, Кейси рассказывать не стала. Но я на нее за это не в обиде. Присяга есть присяга, да и момент для раскрытия секретных технологий не самый подходящий.
Наконец, Педро всесторонне изучили, и решили (большого ума люди!), что с ним можно иметь дело. Но тут барон пошел в разнос, начал мочить жен, развязал маленькую очень непобедоносную войну, а потом и вообще сгинул, не дав янки свить осиное гнездо на своих родовых землях.
Я думаю, это к лучшему. Что могло служиться, если бы он захотел жениться на Кейси? Тут сложно дать однозначный ответ. Одно могу сказать точно, на фамильном кладбище появилась бы еще одна свежая могилка, вот только чья?
Глава 52 О любви феодалов к танкам и оркестре шотландских волынщиков
Размышляя на эту, прямо скажу, не простую тему я задремал. И не просто задремал, а вырубился, хотя собирался задать Кейси еще массу вопросов…
Говорю сразу, МНЕ НИЧЕГО НЕ СНИЛОСЬ, не было вещих снов, советов умерших родственников различной степени дальности, разных знамений, умных казематных крыс приносящих в зубах планы побега – ничего этого не было. Я тупо спал, прислонившись спиной к холодной стенке, утомленный абордажными схватками, ударами током, свихнувшимися кроликами, чокнутыми рыцарями и злобными американскими лейтенантами.
Разбудил меня противный звук военного рожка. Именно противный, писклявый вызывающий чувство внутреннего протеста. У нас на базе подъем играет труба. Её чистый звук сразу мобилизует, наводит резкость и зовет на подвиги во имя победы добра и справедливости.
А с рожком, что – только на зайцев охотиться. Но, повинуясь его писклявому сигналу, на замок обрушилась целая лавина звуков. Взревели танковые моторы, извергая из своих недр удушливые облака выхлопных газов, залязгали гусеницы, кого-то укрыли матом и пообещали расстрелять за нерасторопность при первом удобном случае, кто-то начал строиться в шеренгу по три, но все перекрывал слышавшийся сверху трубный рев боевых драконов.
Рев и разбудил мою невесту. Кейси, всю ночь, бережно поддерживавшая голову спящего Васи, открыла глаза, бесшумно встала и, не издав ни звука, резко толкнула дверь. Дверь не открылась.
– Доброе утро. – сказал я.
–
Стена была гладкая, джинн постарался на совесть, опоры у кейсиных ног не было ни какой. За ее безуспешным занятием прикладным скалолазанием внимательно наблюдал проснувшийся Вася.
– Тетя Кейси, - сказал он, - но ведь так упасть можно и больно удариться, или сломать себе, чего-нибудь.
– Понимаю, - ответила Кейси, вытирая со лба пот, - но мне очень надо туда, – и она показала пальцем на по-прежнему недоступное окно.
– Надо было просто попросить… - обиженно сказал Вася.
– Кого? – не поняла Кейси.
– Меня. – ответил Вася.
– Ты можешь поднять меня к окну?
– Поднять, вряд ли. – Вася скептически окинул Кейси взглядом, – А вот помочь подняться – да.
Вася подошел к стене, что-то нажал, что-то толкнул, что-то шепнул, кирпичи дрогнули, совсем негромко заскрежетали характерным каменным звуком, зашевелились, как живые, и от пола до самого окна появилась не очень широкая, но достаточно удобная каменная лесенка.
– Дедушка говорил - «Технологическая необходимость», чтобы окна удобно было вставлять. – голос у гномика на секунду дрогнул.
Кейси молча поцеловала Васю в лоб и полезла наверх. Ступеньки оказались очень удобные, на них легко могли поместиться двое. Я погладил Васю по голове и отправился за своей невестой.
Внизу творилось невообразимое. Нет, скорее вообразимое. Представьте себе парад союзных войск в Багдаде по случаю окончания иракской войны и подписания мирного договора, наложите на него праздник урожая во Владимирской губернии и разбавьте всё большой тусовкой секты воинственных трясунов-металлистов на Лысой горе в день тезоименитства короля Сарапула Пятого. Представили?
Примерно все описанное выше и происходило на площади. Внизу, прямо перед замком, строились бесчисленные танковые колонны, ровными коробками, как на параде замерли отряды солдат, вдалеке, слегка попыхивая напалмом, продували рабочие ноздри драконы, а в небе над ними прошло на бреющем полете несколько эскадрилий «Спитфайров».
Спитфайров? Я чуть с подоконника не упал. Они здесь откуда? Надежные английские истребители, хорошо зарекомендовавшие себя как на фронтах Второй Мировой, так и здесь… Похоже, Кейси что-то скрывает. Я с подозрением посмотрел на свою невесту. Она была не поражена, потрясена. Открыв рот, с изумлением смотрела на самолеты. Мне кажется, появись здесь легендарный лейбгвардейский гренадерский штурмовой полк имени Правого Чулка Солнцеподобной Императрицы Антанты Первой, она бы удивилась меньше. Кейси перевела дыхание, посмотрела на меня, и поняла все сразу:
– Штаты здесь ни причем. – твердо сказала она.
– Милая, - сказал я (вот видите, великая вещь привычка, уже - милая), - ты, когда была на последнем совещании в Белом доме?
– Я там никогда не была, но твердо знаю, мы здесь ни причем. Ты, вообще, понимаешь, что там происходит?
– Строевой смотр. – сказал я.
– Или парад, - сказала Кейси.
– Или генеральный смотр войск перед началом боевых действий. – я упрямо продолжал гнуть свою линию
– Ты не слышал, - спросила Кейси, - у вас, или у нас, не пропадало несколько пароходов с танками?