Последний гладиатор
Шрифт:
И тогда в сердце гладиатора зародилась невиданная ярость. Огненная волна прошла по телу, наполняя умирающие мышцы титанической силой. Взревев, Керл сдавил холодную плоть стальным обручем пальцев, и Смерть умерла. Умерла, чтобы возродиться через десять секунд.
Из
Ему осталось ждать всего десять секунд.
Ему осталось жить всего десять секунд.
Десять…
И пред глазами Керла предстали безбрежные луга Белонны, где изумрудную зелень травы испещряют крапинки розовых и фиолетовых амароузов, а воздух напоен росой и искрится разноцветными мотыльками.
Девять…
И сердце, стучавшее ровно, вдруг забилось быстрее от звонкого смеха Неммы, льющегося из припухлых сладких губ.
Восемь…
И бушевал огонь в проснувшемся жерле вулкана, выплевывая в воздух языки раскаленной магмы; грохот, порожденный первобытной яростью, сотрясал планету и превращал время в вечность — так рождаются звезды.
Семь…
И клекотал орел, уносящий кровавую добычу в кривых, словно чегерский кинжал, когтях; его кровь, толчками бегущая по синим прожилкам, давала силу крыльям, ее кровь, стекающая с острого клюва, должна была дать жизнь пищащим птенцам.
Шесть…
И корчился от боли член Совета Пацифиса Люк Зубарт, чье тщедушное тело пронзили мириады ультразвуковых импульсов, пробивших сочную плоть клеток подобно стрелам,
Пять…
И был дождь, смывший грязь с улиц Таама, кровавый дождь; дождь, напоенный пламенем и вихрем; дождь, смывший все.
Четыре…
И восторженно кричали зрители, приветствуя последнюю победу Керла Вельхоума — победу над Смертью, победу над собой, победу над пресным миром.
Три…
И Космос был похож на шоколадный пирог с вкраплениями кисловатых цукатов–звезд; цукаты мерцали, набухали, образовывая замысловатые пентаграммы, и тонули в черной приторной бесконечности.
Два…
И лилась мелодия — пам–рам–пари–бом–пам–рам.
Луч зеленой звезды мое сердце пронзил,
Обжигая его, словно взгляд твоих глаз.
Позабыл я о том, что когда–то любил,
И забыть я мечтаю, о чем грежу сейчас.
Я не помню уж цвет тех живых лепестков,
Их прозрачную плоть заметает пурга.
Лишь безбрежная зыбь ее снежных валов.
От зеленой звезды не осталось следа.
Один…
А Немма улыбалась.
А потом был взрыв.
ВЗРЫВ.
Керл плакал и не стыдился своих слез. Он был счастлив потому, что дожил до ВЗРЫВА, он был счастлив оттого, что мог плакать.
Он плакал, а она сидела рядом, и ее теплая мягкая рука ласкала его голову.