Последний гость на свадьбе
Шрифт:
Jason Rekulak
THE LAST ONE AT THE WEDDING
Copyright © 2024 by Jason Rekulak
This edition is published by arrangement with Sterling Lord Literistic, Inc. and The Van Lear Agency LLC
Издательство Азбука®
I. Приглашение
1
На
– Алло.
– Папа?
Я подскочил, ударившись коленями о кухонный стол, расплескал кофе.
– Мэгги? Ты?!
Ответа я не разобрал. Плохо было слышно, в трубке шуршало и потрескивало, будто голос вот-вот пропадет.
– Погоди, милая, я тебя почти не слышу.
С кухни у меня разговаривать – хуже некуда. Сигнал – одна-две палки. Я вынес телефон в гостиную и споткнулся о доски, которые подравнивал, полировал и красил. Обычное дело, если столярничаешь, чтобы убить время по ночам, вечно выходит кофейный столик. Только я никак не мог собраться и закончить, так что по всему ковру валялись инструменты и опилки.
Я проскакал через этот развал и кинулся в коридор перед детской спальней Мэгги. Из ее крохотного окошка виднелись наш задний двор и старая Лакаваннская железнодорожная линия [1] , – когда я прислонился к стеклу, сигнал показал три палки.
– Мэгги? Так лучше?
– Алло!
Все равно казалось, будто до нее миллион миль. Будто из-за океана звонит. Или из хижины в глухом лесу. Или из кузова старой машины, забытой в подземном гараже.
– Папа, ты меня слышишь?
1
Лакаванна-энд-Вайоминг-Вэлли – линия электрического междугородного трамвая третьей железной дороги Пенсильвании; обслуживала пригородные поезда с 1903 по 1952 год и грузовые перевозки до 1976 года.
– С тобой ничего не случилось?
– Пап, алло! Ты слушаешь?
Я притиснул телефон к уху и гаркнул:
– Да! Где ты? Тебе нужна помощь?
И линия заглохла.
«Разговор прерван».
Первый разговор за три года не продлился и минуты.
2
Зато теперь я знал ее номер. Наконец, наконец у меня был способ с ней связаться. Я нажал «перезвонить» – занято. Попробовал еще, второй, третий, четвертый раз: занято-занято-занято. Это она мне звонила. Я так разволновался – руки дрожали. Заставил себя больше не набирать, а дождаться звонка. Сел в ногах ее кровати, нетерпеливо оглядывая дочкину спальню.
Все ее вещи так здесь и остались. Я не звал гостей с ночевкой, так что повода все это повыбрасывать не было. Постеры, которые она налепила в старших классах: «One Direction», «Братья Джонас» и ухмыляющийся с ветки ленивец. А еще большая полка спортивных наград и большая плетеная корзина с мягкими игрушками. Я редко открывал сюда дверь и старался забыть об этой комнате. Но время от времени – неохота признаваться, как часто – заходил, садился в гигантское кресло-мешок и позволял себе вспомнить времена, когда мы все были в сборе и походили на семью. Вспоминал, как мы с Коллин втискивались на узкую двуспальную кровать, а Мэгги плюхалась
Телефон снова зазвенел.
Тот же «номер неизвестен».
– Пап? Так лучше?
Теперь я хорошо ее слышал. Как будто она сидела рядом, переодевшись перед сном в пижамку с Королем Львом.
– Мэгги, ты в порядке?
– Прекрасно, пап. Все отлично.
– Ты где?
– Дома. То есть в своей квартире. В Бостоне. И все отлично.
Я ждал продолжения, но она молчала. Может, не знала, с чего начать? Я и сам не знал. Сколько раз я воображал, как это будет. Сколько раз, стоя под душем, репетировал этот разговор. А теперь только и сумел выжать из себя:
– Ты мои открытки получила?
Господи, сколько открыток я послал этой малышке: на день рождения, на Хеллоуин, просто так. К каждой прикладывал долларов десять или двадцать на карманные и маленькую записочку.
– Получила, – ответила она. – Я, вообще-то, давно собиралась позвонить.
– Извини, Мэгги. Так вышло…
– Не хочу об этом говорить.
– Ладно. Хорошо.
Я чувствовал себя как те переговорщики из службы 911. Главное, чтобы она не бросила трубку, чтобы продолжала разговор, так что я переключился на безопасную тему:
– Ты по-прежнему в «Кепэсети»?
– Да, как раз три года отпраздновала.
Мэгги безумно гордилась этой работой. Ее взяли в «Кепэсети», как раз когда у нас пошли нелады, – о них тогда и не слышал никто. Тогда это был один из тысяч кембриджских стартапов, сулящих изменить мир новой сверхсекретной технологией. Теперь у них восемьсот сотрудников на трех континентах, а совсем недавно они провели «Суперкубок» с Джоржем Клуни и Мэттом Деймоном. Я читал об их компании все, что мог найти, – искал, не мелькнет ли имя дочки или хоть намек, как она и где.
– Их новые «шеви» потрясающе смотрятся, – сказал я ей. – Когда пойдет вниз цена…
Мэгги перебила меня на полуслове:
– Пап, у меня новости. Я… замуж выхожу.
Она не дала мне времени переварить услышанное. Защебетала, выкладывая все подробности, будто больше не могла молчать. Жениха зовут Эйдан. Двадцать шесть лет. Его семья примет гостей у себя дома, в Нью-Гемпшире. А меня словно снарядом контузило.
Она выходит замуж?
– И что бы там ни было, – продолжала Мэгги, – я очень хочу, чтобы ты там был.
3
Меня зовут Фрэнк Шатовски, мне пятьдесят два года. С тех пор как стал взрослым, я большей частью водил машину «Единой службы доставки». Знаете, те большие коричневые грузовики, громыхающие по округе с заказанным через Интернет добром. «Служба» их называла «почтовиками», хотя, строго говоря, это просто большие фургоны. Я стал водилой смолоду, сразу после армии, и недавно зачислен в «Круг почета» – водительскую элиту, двадцать пять лет без аварий.
Я прилично зарабатывал, и работа мне всегда нравилась, хоть и становилась все тяжелее. В конце девяностых, когда я только начинал, доставлять приходилось посылочные ящики не тяжелее компьютера. Нынче об этом и вспоминать нечего. Каждую смену таскаем футоны, картотечные шкафы, искусственные елки, плоские экраны и даже столы для пинг-понга. И еще, матерь божья, автомобильные шины – это хуже всего. Вы знаете, что шины можно купить онлайн? Эту чертовщину высылают по четыре штуки, связав и упаковав в картонную коробку, так что даже закатить нельзя.