Последний Хранитель Империи 2
Шрифт:
— Если бы я знал, что придётся таскаться по пустыне, остался бы в Петербурге, — проворчал Филя, споткнувшись в очередной раз. — Там хоть пиво холодное можно найти в любой забегаловке.
— Заткнись и иди, — проворчал Серый, удерживая в руках солидный тюк с оружием. — Чем быстрее доберемся до места, тем скорее сможем заняться делом. А то пока ты ноешь, сын шейха там мучается.
Я молча шагал впереди, размышляя о том, в какую же задницу мы снова вляпались. Четверо обожжённых солнцем питерских студентов, заброшенных в самое пекло Аравии, во время
После трёх дней безумной гонки по морю на захваченном пиратском корабле, с минимальным сном и максимальным напряжением, мы все выжаты как лимоны. А теперь нам предстоит лезть в логово какого-то местного урода по имени Фахим, чтобы спасти мальчишку, которого я в глаза не видел.
«Не самый радужный расклад, а?» — голос Александра в моей голове звучал с привычной насмешкой. — «Четверо недоучек против целого клана воинов. Даже по моим, весьма снисходительным, меркам это впечатляющий способ самоубийства».
«Если у тебя есть конструктивные предложения, я весь во внимании», — мысленно огрызнулся я, стряхивая песок с бровей. «А если цель только позлорадствовать, то можешь заткнуться и дать мне подумать».
«Покровы», — произнес Александр. — «Ты должен внимательно наблюдать за местными магами. Каждый регион имеет свои особенности, свои сильные и слабые стороны. Изучи их, а затем используй свою уникальную способность адаптации».
«И что мне это даст?» — я пнул камешек, стараясь не показывать окружающим, что веду внутренний диалог.
«Твой Покров Зверя уникален, недостойный потомок. Он не просто копирует, он адаптируется. Вспомни морской бой — ты смог почувствовать суть магии Акулы. Здесь нужно сделать то же самое, но с местными вариациями. Это может стать твоим единственным преимуществом против клана Фахима. Разумеется, если твой слабенький умишка способен осилить столь тонкую материю».
Я хотел мысленно огрызнуться, но впереди наконец показался оазис, и даже внутренний диалог с надоедливым предком отошел на второй план. Среди раскалённой пустыни это место казалось миражом — высокие пальмы, сочная растительность и, главное, вода. Чистый источник, окружённый зеленью, в сердце песчаного ада.
Где-то с десяток шатров уже было разбито, и при нашем приближении из них вышло около тридцати воинов. Они встретили шейха традиционными приветствиями, касаясь правой рукой сначала сердца, потом лба.
Шейх коротко переговорил с командиром оставшихся сил, и его лицо стало ещё мрачнее. Новости, судя по всему, были не из приятных.
Нас отвели отдельный шатёр — просторный, с коврами, разбросанными по песчаному полу, и низкими столиками. После нескольких часов под палящим солнцем прохладная тень казалась благословением. Мы рухнули на ковры, выдохнув почти в унисон.
— Я бы душу продал за глоток холодного пива, — простонал Филя, стягивая пропотевший головной убор.
— Алкоголь только усилит обезвоживание, — педантично заметила Рита, аккуратно складывая свой платок.
— Да хоть
В этот момент полог шатра отодвинулся, и вошёл молодой мальчик, несущий поднос с металлическими кувшинами и чашами. Следом за ним появился Абдул.
— Освежитесь, пожалуйста, — сказал он, кивнув мальчику, который принялся разливать напиток в чаши. — Это шербет — прохладительный напиток из фруктов и мёда. Поможет восстановить силы.
Серый не дожидаясь разрешения выхватил чашу и осушил её одним глотком, даже не поморщившись.
— Бля, как же хорошо, — выдохнул он, закрывая глаза от удовольствия. — Ещё бы ведро такого.
Абдул улыбнулся и сделал знак мальчику, который тут же налил Серому вторую порцию.
— Скоро подадут еду, — сообщил он, присаживаясь на ковёр напротив нас. — Его Превосходительство сейчас разговаривает с командирами, но просил передать, что присоединится к вам для трапезы.
— А пока мы ждём, — Рита наклонилась вперёд, её глаза загорелись исследовательским интересом, — расскажите подробнее о вашем возвращении сюда после жизни в Петербурге. Как прошла обратная адаптация?
Абдул улыбнулся, явно польщённый её вниманием.
— Это было… непросто, — признался он, поглаживая короткую бородку. — После стольких лет в России первые недели здесь казались адом. Жара высасывала все силы, песок забивался во все щели. — Он покачал головой, вспоминая. — Моё тело словно забыло пустыню, хотя в моей крови она течёт уже много поколений.
— А местная еда? — спросил Серый, вытирая рот после второй порции шербета. — После нашей русской кухни, наверное, показалась слишком острой?
— О, это было настоящее возвращение домой! — Абдул рассмеялся. — Хотя первое время мой желудок, привыкший к пресной русской кухне, бунтовал против здешних специй. Но вкусовая память быстро вернулась. — Он сделал глоток шербета. — Знаете, живя в Петербурге, я часто вспоминал эти вкусы. Никогда не забуду, как в детстве мать пыталась накормить меня квашеной капустой. Я тогда решил, что меня пытаются отравить! А варёная картошка казалась абсолютно безвкусной глиной.
Его рассказ прервался, когда в шатёр внесли низкий стол, уставленный разнообразными блюдами. Запахи специй, жареного мяса и сладостей заполнили пространство, заставив мой желудок предательски заурчать. Только сейчас я осознал, насколько проголодался.
— А это что? — Филя ткнул пальцем в блюдо, наполненное какой-то дымящейся кашей с кусочками мяса.
— Это кускус с бараниной, — пояснил Абдул. — Традиционное блюдо. Ешьте правой рукой, пожалуйста, — добавил он с лёгкой улыбкой. — У нас это важно.
С шелестом отодвинулся полог шатра, и вошёл шейх Мурад. Его лицо было напряжённым, глаза — потемневшими от тревоги.
— Прошу прощения за задержку, — произнёс он, опускаясь на почётное место. — У меня неутешительные новости.
Мы замерли, не донеся еду до рта.