Последний император

Пу И

Измена остается изменой, и никто не мог знать вперед, что слезливая маска Юань Шикая обернется жестоким, страшным ликом. С тех пор как Юань Шикай последний раз посетил императрицу, он больше не появлялся во дворце, ссылаясь все на тот же случай у ворот Дунхуамэнь, когда на него было совершено покушение. Переговоры с дворцом вели его сподвижники Чжао Цзяньцзюнь, Ху Хуайдэ и другие. Теперь они играли ту роль, которую ему самому играть было уже неудобно.

Однако измена все же остается изменой. Те, кто поверил Юань Шикаю, теперь переменили свою точку зрения. Кто сказал, что Юань Шикай не Цао Цао?

Такой точки зрения неизменно придерживались князь первой степени Гун, по имени Пу Вэй, князь первой степени Су, по имени Шань Ци, князь пятой степени Цзай

Цзэ, а также окружавшие великого князя Чуня молодые князья третьей степени. Один из тех, кто посещал училище для князей и благородных, впоследствии рассказывал, что в то время крупный чиновник Гуй Чунь, маньчжур по происхождению, объявил, что в ответ на зверства против маньчжуров он уже организовал маньчжурскую милицию и курсантов училища, чтобы мстить китайцам в Пекине. Находящийся далеко в Сиани императорский наместник Шэн Юнь, по происхождению монгол, покинул с войском Сиань и в знак поддержки двора направился к Пекину. Юань Шикай послал ему телеграмму, выражая свое согласие, однако тут же приказал остановиться у заставы Тунгуань и дальше не продвигаться. Часть маньчжурской знати во главе с Лян Би создала "партию предков" [29] . Стали ходить слухи, что эта партия избрала путь террора. Иными словами, часть монгольских и маньчжурских князей, а также дворцовой знати выразили твердую решимость бороться до конца. На первом Императорском совете, созванном вдовствующей императрицей Лун Юй, были слышны возгласы гнева и возмущения. И Куан и Пу Лунь, выразившие согласие на отречение, подверглись жесточайшей критике. На следующий день И Куан прийти не посмел, а Пу Лунь изменил свое мнение и заявил, что одобряет монархию.

29

В период Синьхайской революции наиболее реакционная часть цинской знати во главе с Лян Би, Пу Вэем, Те Ляном и другими образовала "партию предков", которая ставила своей целью спасение Цинской династии от гибели, выступала против отречения от престола цинского императора, против Юань Шикая и мирных переговоров. Позднее Лян Би был убит одним из членов революционной партии Ши Цзячжэнем, и Юань Шикай вновь начал подстрекать Фэн Гочжана и других послать телеграмму с согласием установить республику. Лишь тогда цинский император был вынужден согласиться на отречение от престола. Вдовствующая императрица Лун Юй также подписала указ об отречении. После того как "партия предков" распалась, некоторые ее основатели не отказались от своих намерений, стали искать опору у иностранных империалистов, пытаясь с их помощью реставрировать монархию.

Такое положение продолжалось недолго. Принимавший участие в заседании совета Юй Лан рассказывал о нем своим родственникам. У Пу Вэя в дневнике также сохранились некоторые записи, но они мало чем отличаются друг от друга. В начале одного из заседаний императрица спросила: "Как вы считаете, что лучше — монархия или республика?"

Четыре или пять человек немедленно откликнулись: "Ваши рабы за монархию и возражают против республики". Вслед за ними другие также выразили свое согласие с монархией. На этот раз И Куан и Пу Лунь отсутствовали, поэтому против никто не выступил. Некоторые просили императрицу "держаться твердо и не поддаваться на провокации И Куана и ему подобных". Императрица тяжело вздохнула:

— Разве я когда-нибудь хотела республику? Это все И Куан с Юань Шикаем говорили, что революционная партия Гоминьдан очень сильна, а у нас нет ни винтовок, ни пушек, ни жалованья солдатам и воевать мы не сможем. Я спросила, нельзя ли получить помощь у иностранцев. Они сказали, что попробуют. А через два дня ответили, что иностранцы согласились помочь только при условии, если князь-регент отречется от своего поста. Цзай Фэн, скажи, так дело было?

— Но ведь князь-регент уже отрекся! — с негодованием воскликнул Пу Вэй. — Почему же от иностранцев нет помощи? Это же явное предательство со стороны И Куана!

— Прошу, ваше величество, отныне не слушайте больше

И Куана, — подхватил На Яньту.

— Смуты в партии бывают оттого, что мало строгости, — сказали Пу Вэй и Цзай Цзэ. — Имелись бы военные ассигнования солдатам, тогда бы нашлись и верные подданные, которые бы Разбили врага. Фэн Гочжан говорил: "Обеспечьте пропитание и дайте мне денег на содержание солдат в течение трех месяцев, и я расправлюсь с революционной партией".

— Юань Шикай уже выпросил все дворцовые драгоценности, — со вздохом ответила императрица, — у меня действительно больше нет денег!

Пу Вэй напомнил, что во время Русско-японской войны императрица Японии награждала солдат драгоценностями и украшениями, и посоветовал императрице поступить таким же образом. Шань Ци поддержал идею Пу Вэя. Лун Юй ответила:

— Хорошо, если победим, а вдруг нет? Тогда ведь и "Льготные условия" не получим.

К этому времени "Льготные условия" для членов императорской фамилии уже были выработаны представителями обеих сторон — Севера и республиканцев.

— Все это обман, — заявил Пу Вэй. — Народ, видите ли, дает льготные условия двору! Над этим же будут все смеяться!

— Ну а если придется воевать, ведь все равно Фэн Гочжан один ничего не сделает! — неуверенно проговорила императрица.

Пу Вэй стал просить "императрицу и императора наградить солдат во имя спасения родины". Шань Ци также поддержал его, сказав, что верных и храбрых воинов достаточно. Императрица обернулась к стоявшему в стороне на коленях и молчавшему Цзай Тао и спросила:

— Цзай Тао, ты ведаешь пехотой. Ты знаешь, как у нас обстоят дела с солдатами?

— Ваш раб занимался только обучением солдат и никогда не воевал. Не знаю, — поспешил ответить Цзай Тао, отбивая поклон.

— Идите, — промолвила императрица.

Шань Ци снова ее предостерег:

— Скоро Юань Шикай и члены кабинета придут на аудиенцию. Императрица должна действовать осторожно.

— Я так боюсь этой встречи! — императрица вздохнула.

На этом заседании Пу Вэй придумал для императрицы план ответных мер. Он предлагал решение вопроса об отречении возложить на парламент, до созыва которого было еще очень и очень далеко. Но член кабинета Чжао Цзяньцзюнь пришел с давно уже приготовленным ответом Юань Шикая:

— Если этот вопрос будут обсуждать все, то пройдут ли "Льготные условия", сказать трудно.

Императрица не сочла нужным больше обсуждать предложение князей относительно военных действий. Князья неоднократно предупреждали Лун Юй, чтобы она не говорила об этом с евнухами, но как только императрица возвратилась во дворец, откормленный Юань Шикаем главный управляющий придворными евнухами Сяо Дэчжан первым раскрыл рот:

— По мнению раба, республика и монархия — все одно. При монархии повелительница будет пользоваться дворцовыми драгоценностями, а при республике императрица останется императрицей. Однако для этого нужно согласиться на "Льготные условия". В противном случае революционная партия захватит Пекин, тогда всему конец!

На заседаниях Императорского совета ратовавших за войну становилось все меньше и меньше. Наконец их осталось только четверо. Говорят, среди них находился мой дядюшка, которому было тогда немногим более двадцати. Он предложил придерживаться метода маскировки. Князья должны были вернуться в свои резиденции и вести борьбу на местах. Однако к его предложению никто не прислушался. Князь Ю Лан также высказал идею, но никто так и не мог понять, в чем была ее суть.

Заседания Императорского совета каждый раз заканчивались безрезультатно. И тут командующий бэйянской армией Дуань Цижуй и другие генералы неожиданно прислали с фронта телеграмму с требованием отречения императора. Самые ярые сторонники военных действий Шань Ци и Пу Вэй, оценив ситуацию, покинули Пекин. Один сбежал в занятый немцами Циндао, другой — в оккупированный японцами Люйшунь (Порт-Артур). Там они были задержаны. Иностранные чиновники дали им понять, что в настоящее время ехать в их страну не совсем удобно. Все было ясно: иностранцы признали правительство Юань Шикая.