Последний из Могикан
Шрифт:
— Вы понимаете, что не имеете на это права!
Картина была по киношному банальна. Юноша амбициозно — экспрессивен, а сидящий напротив солидный пожилой мужчина весьма спокоен. И насмешлив.
— Не имею права? — он в очередной раз усмехнулся, — Юридического или морального, уточните пожалуйста… Молодой человек, пора повзрослеть. И понять, что мораль в сегодняшнем мире это такой же миф, как целомудрие. Химера двадцатого века.
Это казалось невозможным, но молодой человек
— Да, отчасти Вы правы, — журналист слегка поморщился — Но признайте, что лишая общество возможности общения с последним…
— Общество, в вашем единственном лице?! Или сколько вас, пятеро-семеро на континент? Об-ще-ство!
Смахивает на манию величия, не находите. Все остальные 8 миллиардов прекрасно обходятся без нашего ископаемого друга. И, сколь мне кажется, нисколько не жалеют об этом. И, потом, что значит я «лишаю».. На рекламу я, видит бог, не скупился и любой мало- мальски обеспеченный гражданин…
— МАЛО-МАЛЬСКИ ОБЕСПЕЧЕННЫЙ! — очки на носу репортера сделали минирекорд по прыжкам, — Да один сеанс стоит трехгодовой зарплаты «мало- мальски обеспеченного» гражданина..
— Знаете, я не хочу вас обидеть, но вы до скучного предсказуемы. Готов поспорить, ваш прапрапрадед был классическим революционером. Слава богу, революции остались в несущественном прошлом, машины не бастуют. И не нуждаются в прибавке жалования… Я бизнесмен, и одно из моих непременных качеств — знать, что именно от меня хотят. Вы получите ваше интервью. Я консервативно люблю свою дочь, а она зачитывается вашими статьями, что, впрочем, меня не пугает, детские заблуждения, как корь неизбежны и проходят с возрастом. И дабы не посягать на Вашу «трехгодовую» — делаю это совершенно бесплатно. Надеюсь, теперь Вы удовлетворены?
— Что тут можно сказать, — молодой человек вяло вздохнул, — Купили.
— Будем считать это оригинальными словами благодарности. Пойдемте…
Личный дворец м-ра Теса был сплошь царством неона и пластика, поэтому, впервые открывая дверь в восемнадцатом подвале — посетителя нокаутировал контраст. Дерево и бархат…
После однообразия и математического совершенства верхних этажей — колоссальное извержение красок и водопады орнамента отделки производили неприятное ощущение. Болели глаза, кружилась голова и слегка тошнило. Предусмотрительная таблетка антивосприима под языком мало помогала. Кожаные кресла, бесконечные колонны, огромный занавес и ослепительный феникс люстры под потолком просто давили своею яркостью и масштабом. Впрочем, вскоре свет в зале стал таять и воскресать на полукруге внизу…
На Сцене (кажется так она называлась) стоял человек. Сначала не было понятно,
В матрице альтернативного мира Человек… играл на СЛОВАХ!
Музыка слов завораживала гипнозом ритма и непостижимым унисоном окончаний. И растворяла время…
Два часа интервью пронеслись со скоростью лунного экспресса…
— А Вам не одиноко, ощущать себя последним, кто умеет Это…
— Помню, когда-то «Этим» занимались все, кому не лень. Да, время заставляет пересматривать наши взгляды, — он слегка улыбнулся, — Признаться сейчас я был бы рад, узнав, что где-то поблизости жив, хотя бы один Курилка.
— Не понимаю…
— Не важно. — в уголках глаз спряталась лукавинка, — Почему бы Вам не спросить то, что Вас действительно интересует?
— Хорошо — журналист понизил голос, — Не для протокола… Вам нужны ученики?
— Хотите быть обращенным? А Вы действительно к этому готовы?
— Полагаю, да.
— В подобном деле мало полагать, необходимо знать, — он вздохнул, — Мое призвание это не просто экзотический дар. Сыворотка словопроизводства трансформирует душу и обрекает на, как Вы сами заметили одиночество. А если у вас не мудрая или бунтарская натура, то быстро увянете. Сейчас вы переполнены восторгом, но после принятия этой пилюли благодать становится проклятием, проказой не столько заразной, сколько отталкивающей своим отсутствием практического применения.
Вампиры, не обращали — кого попало, как это общепринято считать, а только тех, кто мог ценить и не уставать от побочных эффектов неизбежного бессмертия. Человек склонен к стабилизации, а мир постоянно меняется. И любви человеческого сердца в большинстве случаев хватает на музыку, живопись, литературу и женщин всего одной эпохи. Дальше он воспринимает, не вникая. Человека, как математической единицы катастрофически мало для бессмертия. Блаженны вечно любопытные…
Многие считают богатство Раем, но, попадая в этот пресловутый Эдем, почти сразу же пресыщаются и гибнут от исчезнувших целей и развращающего душу безделия. Но, откровенно говоря, все это я говорил не столько Вам, сколько себе.
— Я опять не понимаю.
— Боюсь, Вы оказались удачно своевременны. Мое время заканчивается и поэтому…
— Смахивает на прощание. Вы меня пугаете.
— Меня не пугает то, что я пугаю Вас. Я готов к этому. А Вы?
— Готов.
— Тогда начнем.
— Ритуал посвящения?
— Необходимая формальность любой магии… Повторяйте за мной. Я помню…
— Я помню…
— Чудное…