Последний из рода Ашина
Шрифт:
А ещё между некоторыми кочевьями располагались земли бродников, оседлавших переправы Дона, Днепра, Днестра, Буга и их притоков. Ранее эти земноводные крысы боялись поднять голову, только услышав имя кипчак, то есть половец. Но времена изменились в худшую сторону. К сожалению, в этом виноваты мы сами. Вернее — они, я пока не имею к местным никакого отношения. В недавней битве с пришлыми агрессорами, крысы поддержали врагов, и помогли им разбить русско-половецкое войско. А наши ханы, вместо того чтобы отомстить предателям, занялись старой доброй степной забавой — выяснением отношений. В итоге умудрились рассориться как с днепровскими куманами, так и кимаками[5] — нашей ближайшей роднёй, кочующей восточнее Волги и Яйика.
Но это пока не так
Опять меня несёт не в ту спеть. Ха-ха. В степь меня как раз-таки занесло. Но какие нафиг аланы с кимаками? С чего это я себя отождествляю с какими-то сари-куманами. Ведь это половцы, и исторические враги русского народа. Тут же в голове появилась информация, что чуть ли не половина наших ханов в родстве с русскими князями, а ещё большая часть крещены по православному обряду. В степи меня зовут Алтаном, то есть золотым, за цвет волос. А смоленская родня кличет меня Юрием. Вот такие враги. Медведь же называет меня иногда на местный лад — Юрче, и ржёт. Тот ещё подкольщик.
— Пять или шесть всадников, — спокойно говорю брату, который быстро вскочил, выронив кусок мяса и начал хвататься за саблю.
Мы сидели и ели просто одуряюще вкусную зайчатину. Карча, не особо напрягаясь подстрелил двух длинноухих, которых мы и запекли на углях. Дичи в степи столько, что я уже устал удивляться подобному изобилию.
Гостей сначала почувствовал Карабаш, но просто всхрапнул и принялся доедать свой овёс, насыпанный в торбу. Значит, нет причин для беспокойства. Затем уже я почувствовал, или услышал, далёкий топот. Интересное у меня здесь умение или чит, позже надо в этом разобраться. Может ещё какие-нибудь таланты откроются? Хотя, ещё один навык, превосходящий большинство местных, у меня есть. Надо будет его испытать, как здоровье позволит. Брат тем временем прекратил метаться, посмотрел на меня осуждающе, сел на место и отломал кусок запечённого зайца.
— Тут, значит, половина орды всполошилась из-за нескольких молодых балбесов, — произнёс хрипловатый и насмешливый голос, — А они отдыхают и мясо жрут. И без нас?
Невысокий, но очень жилистый и резкий в движения воин лет сорока спрыгнул с коня. На теле кожаная куртка с металлическими вставками. Сабля, кинжал, дубинка на поясе, прикреплённые к седлу два саадака и копьё. С другой стороны наверняка висит круглый щит и лук. Сколько на говорившем всего оружия — не знает никто. Мой дядька, Бурче, тот ещё милитарист. Забавное у него прозвище. Вообще-то он Буре, то есть волк. Русы называют наш род бурчевичи, то есть волки, оттуда и пошло дядино прозвище. Прямо сплошные серые хищники вокруг.
Самого родственника вообще лучше назвать одиноким волком. За образ жизни и не самый приятный характер. Он, даже по меркам степняка, перекати-поле. По молодости первая жена долго не могла родить и умерла в послеродовой горячке. Любил он её, так бывает и у местных. Молодой и талантливый воин пропал года на три. Решил мир посмотреть и повоевать. Булгары тогда чего-то не поделили с башкирами. В общем, дядька решил пограбить стойбища собратьев-степняков за деньги хитромудрых торгашей. Порезвился неплохо, так как привёз хороший хабар.
Вторую жену он тоже притащил из похода. После очередного выкидыша, та родила ему сына Бике и умерла. Безутешный отец отдал мальчика на воспитание сестре, и опять исчез. Так и жил дядька, пропадая в очередном походе и возвращаюсь в родовое кочевье. Ещё он взялся за обучение нашей маленькой банды. Не все куманы являются воинами в классическом понимании этого слова. Пастух с луком никогда не сравнится в выучке с настоящим
С детства у нас была стая мелких сорванцов, терроризирующих окрестности. Вместе дрались с соседними куренями и получали затрещины за проказы. Далее пришло время начинать помогать своим семьям. Мы по-прежнему общались, но былая компания начала распадаться. Семья могла позволить учить меня воинской науке. У друзей было гораздо хуже, но на их обучении настоял дядька. Всё-таки пришлось взять на обеспечение несколько юных сорванцов. Заодно отец договаривался с семьями друзей, так как отнимал у них рабочие руки. Бурче смотрел на годы вперёд, и стал поддерживать создание моего маленького отряда. Сейчас эти парни стояли за родственником и радостно скалились.
— Разделите с нами пищу, друзья!
— Умеешь ты, племянничек, выражаться, как какой-нибудь учёный муж, — хохотнул дядька и плюхнулся рядом.
Друзья тоже расселись вокруг костра, вынимая из мешков скромную снедь. Медведь тем временем начал снимать с вертела вторую тушку зайца. Парни сразу впились голодными взглядами в жареное мясо.
В нынешнем состоянии я особо не едок. Поэтому пью кумыс, который передал дядя, и рассматриваю своих ближников. Нам всем примерно по семнадцать — восемнадцать лет, насколько это можно посчитать у кочевников. Нет, у куманов есть даже свой календарь, что-то типа животного цикла. Но никто особо года не считает. Дети мрут со страшной силой, хотя и рождаемость высокая. Здесь не до отмечания дней рождения.
Рядом с дядей присел Тархан. Он считает моего родственника личным учителем, и вообще всячески высказывает уважение. Высокий и гибкий, светловолосый. Разведчик от бога. Может распутать любой след и почуять засаду. Около Медведя разместился Буга Кутуз. Его имя переводится как Бешенный Бык. Такой же широкий в кости как Карча, но гораздо ниже ростом. Темноволос и кареглаз. Обладает просто невыносимо упрямым характером. Страшен в ближнем бою, бьётся как берсерк. В рукопашной иногда может достать даже Бурче, хотя тот сильнейший рубака. Последним, и самым молодым членом моей банды, был невысокий Туду. Такой же тёмный, как его брат Буга, но с более спокойным нравом. Тоже силён в ближнем бою, но при этом отличный мастер засад, так как охота — его любимое увлечение. Может пролежать, не шелохнувшись, чуть ли не сутки, выслеживая зверя или врагов.
Надо ещё учитывать, что все мы — неплохие лучники. А чью-то руку, говорят, направляет сам Тенгри — это речь обо мне. И дядя вполне себе серьёзно тренировал последние годы нашу команду. Есть у нас ещё десяток парней, которые подтянулись чуть позже. Но это уже просто мои воины, а не ближний круг. Вот так мы и тренировались лет шесть. Понятно, что всем приходилось ещё помогать семьям, но нас целенаправленно готовили в воины. Раньше мы вообще были не разлей вода.
Только отец отправил меня с сестрёнкой на три года в Смоленск, будто почуяв приближающиеся неприятности. Я сильно тогда переживал за друзей. Благо, по молодости лет в битвах ребята не участвовали. Больше охраняли семьи и скот. Та ещё задачка в смутное время. В итоге, им пришлось повоевать поболее некоторых. Но меня тоже неплохо так готовили в далёком русском городе. Думаю, что я вернулся, став гораздо сильнее своих друзей, несмотря на их боевой опыт. Хотя и я всего два раза ходил в поход на ятвягов, вместе с дружиной своей смоленской родни. Но об этом как-нибудь позже. Просто дрессировали меня все эти три года со страшной силой, что моим ближника даже не снилось.