Последний ключ
Шрифт:
– Я лучше, Паллад!
– крикнул он, - Наконец-то я лучше!
– Ты не Лион, - хрипло выкрикнул второй, - Ты тот, кто украл его жизнь и его память!
– Зачем она ему?
– рассмеялся первый, - Когда я верну свою память, он узнает, какой жалкой и мелкой была его жизнь! Не мешай мне, смертный!
– Но это была ЕГО жизнь!
– яростно рыкнув, Паллад пошел в наступление.
– Игра началась, - на ухо сообщил мне Эльяс. Я обернулась. Горностай с видимым удовольствием наблюдал за боем, его глаза, чуть прикрывшись веками, следили за движениями сражающихся, на губах блуждала легкая, полупрезрительная улыбка. Словив
– Я ведь предупреждал тебя, Оливия Каскор.
Я сидела на каменном полу, уперевшись в него ладонями, и смотрела, как постепенно слабеют противники. Дело наверняка в магии, думалось мне. Еще несколько минут назад они были бодры и полны сил, зато сейчас тяжело дышат и обессиленно расходятся, чтобы чуток отдохнуть. Я не видела ничего особенного, не понимала, но даже мне с трудом давался каждый вздох, словно каменная толща решила задавить нас одним своим присутствием. Что происходит?
Ноги Паллада начали обвивать ветвистые голубоватые молнии, с каждым шагом и движением поднимаясь все выше и выше. Молнии не бывают тяжелыми, а эти повисли на теле пудовыми кандалами.
Лицо Лиона исказилось от напряжения, жесты замедлились, словно он шел против сильного течения или ураганного ветра. Но неожиданно сорвавшаяся с потолка россыпь некрупных камешков упала ровно, прямо под ноги Лиону.
Мечи скрещивались друг с другом столь натужно, что напоминали скорее кузнечные молоты.
– Помоги ему, - с отчаянием обернулась я к Эльясу, готовая обещать что угодно.
– Зачем?
– холодное слово, холодный взгляд, холодное сердце, - Чем больше Существо, или точнее, его человеческое тело выдохнется, тем проще его будет взять. Пока у Существа ключи, оно непобедимо. Но тело способно уставать.
Чудовище. Нет, чудовищем я назвала не того, кто бился сейчас с Палладом, чудовищем был белобрысый подонок, способный наслаждаться болью и смертью других.
Пол под моими ладонями подрагивал, то мелко, то длинными глухими раскатами, словно прокатывалась по нему громыхающая повозка, заполненная камнями...
Паллад напрягся, яростно крикнул и решительно повел плечами - молнии спали с него, как неожиданно перерезанная веревка. Но преимущество оказалось недолгим - Лион тоже сумел освободиться.
Паллад отступил назад под серией ударов Лиона, неожиданно споткнулся и упал. Лион, радостно гаркнув, занес над ним меч.
Не знаю, как это у меня получилось: в мгновение ока проползя на четвереньках, я запрыгнула Лиону на спину и повисла на нем сзади, рукой сдавив ему шею. Он хрипло рыкнул и отпрянул назад.
– Ключи, - отчаянно закричала я, - ключи на поясе!
Лион рывком дернулся и резко крутанулся назад, из перекошенного рта вылетело не то шипение, не то ругательство. Рывок вывернул мне суставы, слезы брызнули из глаз, я уже готова была разжать в изнеможении руки, когда Лион резко нагнулся вперед и перебросил меня через голову. Я перекувырнулась через него, ударилась о каменный пол, распласталась на нем и растворилась в небытии...
Кровь соленая. Истина не мудреная, а можно сказать и совсем простая, но если это первое, что приходит в голову, значит, ты еще жив. На полу
– Не спеши с ключом, тяни, пока я не подам знак, - одними губами прошептал он и отошел.
Я с трудом поднялась, опираясь на обессилевшие руки. Пол под руками ходил ходуном, словно палуба на хлипком кораблике. Сверху упал камень, за ним крошкой посыпались еще. Голова глухо гудела, над виском слегка сочилась кровь. Мысли путались.
Лион лежал, распластавшись на полу в центре многолучевой фигуры, раскинув в стороны руки и ноги. Его глаза яростно сверкали, он пытался вырваться из невидимых пут... но не мог. Рык или сдавленный крик терзал его горло, но застрял там. Ему больно, я знала. Мое сердце разрывалось от жалости к человеку, плененному Существом, а не к Существу, плененному людьми. За пределами фигуры стоял Эльяс, глядя на лежащего Лиона и поигрывая ножом. Он что-то очень тихо сказал, глумливо улыбаясь, отчего Паллад в ярости вскинулся, выхватил у него нож, глубоко вздохнул, бросил на меня обеспокоенный взгляд и переступил черту. Это движение почему-то отдалось в моем теле крупной дрожью.
– Что ж, Надорра, вот и твой выход, - Эльяс подошел и встал рядом со мной. Он выглядел мрачным и почему-то недовольным, - Пока ритуал не будет завершен, они оба не смогут покинуть границы фигуры. Готова ли ты сделать то, что должна?
– Что он делает?
– спокойно спросила я. Паллад встал перед Лионом на колени, разрезал рубаху на его груди, манжеты, стащил сапоги, обнажил ступни. Затем методично и неторопливо сделал несколько надрезов на коже - под сердцем, на запястьях, на лодыжках, на висках. Надрезы были неглубокими, но не прямыми, а в виде неких знаков. При каждом прикосновении лезвия на лбу и шее лежащего вздувались вены, тело выгибалось дугой, Лион истошно кричал, но ни звука не вырвалось за пределы фигуры.
– Неужели ты ничего не видишь?
– Горностай с любопытством заглянул мне в лицо, натолкнулся на ледяной взгляд и столь же приветливо улыбнулся, - Маг в семи точках привязывает тело человека к этому миру, иначе его унесет вместе с Существом. Потом маг подчинит себе Существо, но дольше нескольких минут удержать его не сможет. Если в этот момент не открыть Холхару и не дать магу сил, Существо вырвется из подчинения и убьет его. А потом оно вырвется из держащей его фигуры и убьет нас.
– Но когда ты откроешь Холхару, ты же не дашь Палладу воспользоваться ее силой, разве не так?
– спокойно спросила я.
– Не дам, - весело подтвердил Эльяс, - но я обещал сохранить твоему приятелю жизнь и я сохраню ее. Я сам завершу ритуал. Существо и мне самому не нужно, от него слишком много хлопот.
– Что я должна делать?
– сдержанно спросила я. Эльяс подбросил на руке небольшой полотняный мешочек с потертой тусклой вышивкой, изображающей какую-то хищную птицу с распростертыми крыльями. Камни внутри глухо стукнули. Мне не нужно было смотреть внутрь, чтобы вспомнить, как они выглядят. Я очень хорошо помнила ту ночь, когда увидела их. И этот мешочек, и ладонь мужчины, тогда державшего их. И... это было так давно, словно в прошлой жизни.