Последний ключ
Шрифт:
Я спокойно поднялась наверх, в зал с мозаичной картой. За лето пол в верхнем зале башни не только вычистили - карту перебрали по новой, негодное выкинули. Она еще не была закончена, кое-где на полу оставались досадные серые проплешины, но большая часть пола уже сверкала новой мозаикой, густо сдобренной сверкающими драгоценными камнями.
Его я заметила не сразу.
Прислонившись к стене, как раз под изображением Дарнила-морехода, стоял Паллад - чуть сгорбившись, подавши плечи и голову вперед, словно черная хищная птица, высматривающая добычу, он застыл в долгом ожидании.
Стоило
О Создатель....
Ноги, мои подкашивающиеся ноги едва устояли на месте, чтобы не броситься к нему, руки сами собой сцепились в несокрушимый замок, чтобы случайно не обвить его шею, губы я с силой прикусила, чтобы болью заглушить нестерпимое желание поцелуя. Ресницы затрепетали, мой взгляд с трудом оторвался от зрелища, которое я гнала от себя все эти долгие одинокие дни и ночи,... а когда я подняла на него глаза, в них не осталось ничего из прежних времен - только лед, сталь, власть и гордость. Я - Надорра Лакита. Не женщина. Не игрушка.
Паллад сразу увидел эту перемену во мне и дразнить иффишей не стал. Быстрым слитным движением он опустился на одно колено, низко склонил голову, одновременно двумя руками протягивая мне свиток, скрепленный огромной печатью. Молча и бесстрастно.
Удивленная, я долго медлила, затем все же подошла и взяла свиток, но еще до того, как сломала печать, Паллад торжественно заговорил:
– Леди Лакита! Народ Ла-Ренейды и ее король смиренно склоняют головы пред твоим величием и падают ниц в знак раскаяния. Прими щедрые и искренние дары мира.
От удивления я раскрыла рот. Я могла ожидать чего угодно, но чтобы Паллад стал послом Ла-Ренейды? Той самой Ла-Ренейды, о которой я не могла даже думать спокойно? С того момента, как захватчики бежали, я знала, что мне все равно придется довершить начатое, покорить народ, поднявший руку на Лакит, ибо оставить все как есть я не могла. Агрессия должна быть наказана, иначе соседи решат, что я слаба, и рано или поздно захотят довершить то, что не удалось Эльясу. Увы, Ла-Ренейда, почти разбитая, убравшаяся восвояси как хорошенько побитая собака, по-прежнему была опасна: раны залижутся, страх со временем исчезнет и останется одна только ненависть и желание отомстить. Я должна была покорить Ла-Ренейду, пока она не опомнилась и снова не пошла на нас войной. Каждый день моего промедления был днем восстановления сил проклятых ренейдов, я это понимала, но Хаос побери, как же мне не хотелось ввязываться в новый военный поход!
И тут приходит посол Ла-Ренейды и предлагает не просто мир равных, но дар мира, а это значит, согласен признать меня своим сюзереном и платить дань. Неслыханно!
Я сорвала печать, развернула свиток и принялась читать. Да, все так и есть. Данник.
– У Ла-Ренейды появился новый кнес?
– рассеянно спросила я, пробегая глазами длинные витиеватые строчки текста. Паллад странно хмыкнул, но не ответил, и тут взгляд мой упал на подпись.
– Ты?! Ты новый король Ла-Ренейды? Но... как?
– У этих варваров интересные законы, моя леди, - мужчина мягко
– Но... Эльяса...
– Эльясу очень быстро нашлась замена, моя леди. Скажу прямо, убить нового кнеса оказалось не легче, чем Эльяса.
Он медленно приближался, осторожно и мягко, будто танцуя некий неведомый замысловатый танец, замирая от каждого моего хмурого взгляда и явно пользуясь тем, что мысли мои скачут галопом, как стадо испуганных лошадей.
Кнес Ла-Ренейды? Что он задумал? Я чувствовала опасное соседство ренейдов, но с таким королем они стали опаснее вдвойне, нет, втройне. Противостоять Палладу будет потруднее, чем сражаться с Эльясом, я знала это, ибо Паллад знал то, чего не мог понять Эльяс - меня. Он умен, решителен, силен, но главное - изучил меня так, как никто другой, знал мои слабости, мог мною манипулировать, как никто другой. Так враг он или друг? В обещание мира и дани я не верила, это его уловка, да, это просто его уловка. Так что же он задумал? И что делать мне?
Месяцы разлуки научили меня выдержке.
Когда я подняла глаза, он стоял совсем рядом, непростительно близко. Я и не заметила, как он подошел, но теперь нас разделяло расстояние не больше локтя. Я чувствовала его запах, такой знакомый и будоражащий, я могла коснуться его кожи, теплой и упругой. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сделать этого. Или не отшатнуться.
– Итак, король Ла-Ренейды, мой данник, что ты мне предлагаешь?
– голос мой холоден, тон бесстрастен, голова гордо запрокинута назад, рука сжимает свиток. Пусть знает, что я готова бороться. Пусть знает, что я заставлю его исполнить каждую букву этого договора. Пусть запомнит - Надорра умеет забыть личное, если того требуют интересы ее страны.
Его глаза совсем близко и в них не было того привычного холода, от которого мне всегда становилось неуютно. Они предельно серьезны и... беззащитны. Это меня удивило.
– Оливия Каскор, Надорра Лакита, - тихо и глухо сказал Паллад, а его пальцы вдруг трепетно коснулись моих, - ты выйдешь за меня замуж?
Сказать, что я была ошеломлена, значит, не сказать ничего. Я долго молчала.
– Хорошо, - ровно сказала я в конце концов, - Назад с тобой отправятся мои люди, мы должны определить размеры дани. Пока Ла-Ренейда не очистит подступы к Тутарле и не откроет торговые пути, ни о каком союзе говорить не будем. Сделка она и есть сделка.
– Разумеется, - процедил он сквозь зубы, - Сделка.
– А чего ты хотел?
– холодно улыбнулась я и вдруг осознала, как вот сейчас, в этот самый момент разрушила все свои мечты и потаенные желания. Я сама все уничтожаю. Сама. Опустошение болезненной волной прокатилось по телу. Нет, ничего у нас с ним не выйдет. Прошлые отношения не вернуть. Я никогда ему не прощу и никогда не забуду его уход. Брак с королем Ла-Ренейды, безусловно, для меня выгоден, но того Паллада, который целовал меня в подземельях под Шелом, я потеряла навсегда...