Последний кольценосец
Шрифт:
– А сколько всего наших?
– Ты – пятьдесят второй.
– А их?..
– Сорок.
– Да, нашими силами форт не поштурмуешь…
– Про штурм и думать забудь, – отмахнулся Грагер. – Уж чего-чего, а прикончить принца они успеют при любом раскладе. Тем более – Фарамир категорически требует, чтобы его освобождение было абсолютно бескровным, дабы никто не посмел его обвинить в нарушении вассальной присяги… Нет, у нас другой план – мы готовим побег из Эмин-Арнена: а вот когда князь Итилиенский окажется под нашей охраной, мы сможем разговаривать с Белыми уже другим тоном – «А не пойти ли вам, ребята, отсюда на?..».
– И как – есть уже конкретный план?
– Обижаешь – все уже почти что сделано!
– Гм… Сразу приходит на ум их опочивальня: правда, там не выполняется третье условие…
– Ты почти угадал. Баня.
– Ну вы даете! – расхохотался Тангорн. – Подкоп?..
– Разумеется. Баня стоит внутри частокола, но поодаль от основного здания. А копаем мы от соседней мельницы – почти двести ярдов по прямой, не ближний свет. Сам знаешь, с подкопами всегда главная проблема – куда девать свежевырытую землю: с мельницы-то ее можно вывозить в мешках, запачканных мукой, – все выглядит вполне натурально. Самый уязвимый момент – если дозорные из форта примутся, просто от скуки, считать мешки и сообразят, что муки увозят куда больше, чем привозят зерна… Так что рыть приходилось не во всю силу – тише едешь, дальше будешь, – но на этой неделе, похоже, все-таки управимся.
– А Белый отряд так ни о чем и не подозревает?
– Берегонд клянется, что нет. Правда, его они, конечно, ни о чем таком не информируют, но какие-то признаки тревоги он бы все же заметил.
– У них есть своя агентурная сеть в Поселке и на хуторах?
– В Поселке, разумеется есть, а вот на хуторах – не похоже. Понимаешь, у них крупные проблемы по части связи со своими людьми вне форта. Местные общаться с Белым отрядом избегают (про этих ребят тут болтают невесть чего – чуть ли не ожившие покойники), а нам это сильно на руку: любой контакт поселянина с Белыми сразу бросается в глаза. Сейчас-то они, конечно, поумнели и перешли на безличную связь – через тайники, но поначалу светили свою агентуру только так.
– Хозяин поселкового кабака работает на них?
– Похоже, что да. Это сильно осложняет нам жизнь.
– Торговцы, которые мотаются в Гондор за товаром?
– Один торговец. Другой – мой человек; я все ждал, что они попытаются и его завербовать, тогда мы получили бы доступ к их каналу связи, но тут покамест не клюнуло.
– Ты пока просто держишь их всех «под колпаком»?
– Не только. Поскольку счет пошел на дни, я решил оставить их без связи с Минас-Тиритом – пускай посуетятся. Это малость отвлечет их и от мельника, и от наших хуторов.
– Кстати, о связи. Не держит ли кто из поселковых голубей?
– Держал, – ухмыльнулся Грагер. – Только вот голубятня – фьюить, и сгорела. Такие дела…
– А ты не зарываешься? Они ведь небось на рога встали…
– Еще бы не встали! Но я ведь говорю – счет на дни, тут уж кто вперед. Опять-таки, расследованием поджога голубятни занимались целых два сержанта – представляешь? Так что теперь мы точно знаем, кто у них в Белом отряде ведает контрразведкой… Видишь ли, – задумчиво произнес бывший резидент, не отрывая чуть сощуренных глаз от светильника, – меня по-настоящему пугает легкость, с которой я угадываю их ходы: достаточно просто поставить себя на их место – а как бы я строил свою сеть в таком же вот поселке? Но ведь это просто означает, что и они, едва узнав о нашем существовании – а они узнают непременно, это вопрос ближайшего времени, – будут вычислять мои ходы с той же самой легкостью. Так что нам остается одно – играть на опережение… О-о! – Его вскинутый палец
…Повозка катилась по тракту в быстро сгущающихся сумерках, и ночной озноб уже вовсю норовил заползти за воротник и в рукава правящему на передке владельцу поселковой бакалейной лавки. Совиная падь – самое глухое и мрачное место на всем пути от Поселка до Осгилиата – была уже почти позади, когда из непроглядно-темных кустов орешника по сторонам дороги бесшумно возникли четыре тени. Торговец хорошо знал правила игры, а потому безропотно отдал разбойникам кошель с дюжиной серебряных монет, на которые собирался закупить в Гондоре мыла и специй для своей лавки. Те, однако, к деньгам особого интереса не проявили и приказали пленнику раздеться: это было уже не по правилам, однако упершееся в его подбородок лезвие не располагало к дискуссии. Но по-настоящему – до струек холодного пота – бакалейщик испугался только тогда, когда главарь, поковыряв кинжалом подошвы его сапог, неторопливо ощупал камзол и, удовлетворенно хмыкнув, распорол один из швов: запустив пальцы в прореху, он ловко, как фокусник, извлек наружу квадратный лоскут тончайшего шелка, исписанный едва различимыми во мраке значками.
Торговец и вправду не был профессионалом и, когда разбойники деловито перебросили веревку через ближайший сук, сделал несусветную глупость: заявил, что он – человек короля. Чего он собирался этим добиться? Ночные убийцы лишь недоуменно переглянулись: их опыт подсказывал, что люди короля столь же смертны (если их повесить), как и любые другие. А тот, который сочинял тем временем из свободного конца веревки затяжную петлю, сухо заметил, что шпионаж – не вечерняя партия в дартс в «Красном олене», когда проигрыш составляет пару пива. Собственно говоря, продолжал он, тщательно вывязывая «пиратский» узел (так, чтобы жертва могла хорошенько разглядеть все эти зловещие приготовления), – собственно говоря, парню еще крупно повезло: нечасто засыпавшемуся шпиону удается умереть столь быстро и относительно безболезненно; его счастье, что он лишь связник и все равно ничего не знает об остальной организации… Тут организм несчастного лавочника разом исторг из себя все жидкие и твердые продукты метаболизма, и связной принялся взахлеб выкладывать все, что ему известно, а знал он (как и предполагали люди Грагера) не так уж и мало.
«Разбойники» удовлетворенно переглянулись – они свои роли сыграли безупречно. Старший вывел из-за кустов коня и, отдав пару кратких распоряжений, исчез: захваченную шифровку давно ждали в Дроздиных выселках. Один из оставшихся окинул трясущегося пленника взглядом, весьма далеким от восхищения, и носком сапога подвинул к нему брошенную на траву одежду:
– Вон там, за деревьями, ручеек. Поди приведи себя в порядок и оденься – поедешь с нами. Сам понимаешь, что с тобой будет, если попадешься своим дружкам из Белого отряда.
…Буквенный шифр, которым была написана шелковка, оказался на удивление простым. Обнаружив в не слишком длинном сообщении семь «редких» букв «Ґ». Тангорн с Грагером тут же сообразили, что имеют дело с так называемой прямой подстановкой («простая тарабарщина»), когда одна буква стандартно заменяется другой на протяжении всего текста. Обычно для этого порядковые номера 58 букв, составляющих Кертар Даэрон, смещают на условленное число; например, при смещении на 10 вместо «X» (номер 1) употребляют «Y» (11), а вместо «q» (номер 55) – «A» (7). Совершеннейший примитив: на Юге такие, с позволения сказать, «шифросистемы» используют разве что для тайных любовных посланий… Угадав со второго раза число смещения – 14 (дата составления шифровки), Грагер витиевато выругался: похоже, им пытаются всучить дезинформацию.