Последний контракт

Нестеров Михаил Петрович

В этом месте Марковцев громко рассмеялся. Сложилось впечатление, что он прочитал длинный анекдот и пояснение — где нужно смеяться.

— Такие разъяснения для чеченских террористов годятся, — заметил он, отвечая на немой вопрос нахмурившегося Германа. — Это дубликат?

— Что?

— Ничего. Не обращай внимания.

И читал дальше.

«...Плюс визуальный контроль. У каждой из четырех пропускных рамок стоит контролер. Он помнит каждого из пятисот служащих, проходящих на его участке. Малейшее сомнение, и он передает подозреваемое лицо

начальнику охраны. Его место в том же холле КПП за стойкой, где проходит что-то вроде профайлинга (ненавязчивого собеседования): в каком отделе вы работаете, когда вам был выдан пропуск и так далее. Некоторые служащие приезжают на работу на личных автомобилях. Номера машин сверяются со списком, после чего дается разрешение на въезд. Машины ставятся на охраняемую стоянку во внутреннем дворике. Оттуда служащий идет к центральному зданию и входит в вестибюль КПП из бокового входа. И на общих основаниях проходит процедуру контроля».

— Хорошая работа, — невольно похвалил Марковцев, возвращая документ. — С такой подготовкой походя можно захватывать аэропорты. Мне что-нибудь оставили?

— У тебя основная работа.

— Это ты верно заметил. Служащие имеют право проходить с кейсами? — спросил Марковцев.

— На это обстоятельство я и хотел обратить твое внимание. Эта категория служащих проходит дополнительную линию защиты — специальную установку для обнаружения взрывчатки. По сути тот же сканирующий прибор по типу «УВП-5101», которые встречаются в некоторых аэропортах.

«Да, я знаю», — покивал Сергей.

— Принцип действия основан на нейтронно-радиационном анализе. — В этот раз Адамский даже не подсмотрел в «шпаргалку». — Определяет, из каких химических элементов состоит исследуемый предмет, и выдает сигнал тревоги, если распознает взрывчатку: «Обнаружено ВВ!» — акцентированно произнес он. — Также он легко обнаруживает источник радиоактивности.

— Сколько у меня времени? — спросил Марковцев.

— Десять дней. Понаблюдай за объектом, присмотрись к людям. Роди нам идею и воплоти ее в жизнь.

— Я не дрессированный медведь, — огрызнулся Сергей, — и показывать, как бабы в бане парятся, не буду. У тебя-то есть идея?

— От нас ее ждут, — неопределенно ответил Адамский. — Что можешь предложить или просто сказать?

— Пока только одно: без установления контакта с кем-то из служащих мне не обойтись.

— Разумеется, тебе нужен информатор. Тебе нужны настоящие деньги, «чистая» машина, подлинные документы, это я тоже понял.

Ирония Германа, прозвучавшая не к месту, пролетела мимо Марковцева. Он умел выслушивать распоряжения, облаченные в любую форму, даже пренебрежительную, и только потом задавал вопросы. Адамский, открыв секретную дверь, тем самым сбрасывал с себя официальность, облаченную в воображаемую форму с погонами полковника ФСБ.

Если бы Марковцев получал инструкции от начальника секции ГРУ, спросил бы насчет клиента: «Он пойдет по полной?» И получил бы ответ: «Конечно. Если он поможет проникнуть на объект, схлопочет по максимуму». Однако ровно семнадцать человек, получившие приказ, возможно, получили сходные ответы.

Сергей прикурил сигарету и повторил главный вопрос:

— Сколько

ты платишь?

— Пятьдесят «штук», — отозвался Герман.

— Умеешь заглядывать в будущее? — спокойно спросил Сергей. — Я умею. Ровно через пять секунд я скажу: «Привет родителям». Потом встану и уйду. — Он потянулся к своей пачке сигарет.

Адамский сделал попытку усадить гостя:

— Сделаешь работу, получишь еще столько же.

— Я живу в рассрочку, а работаю строго по предоплате. Потолкайся на рынке, Герман, там ты найдешь придурка, который попрет через КПП режимного объекта за эти деньги. У меня к тебе два встречных предложения. Первое: за полтинник я сделаю работу своими методами. Как я проникну на объект и взорву лабораторию, тебя не касается. Второе: ты платишь мне сотню прямо сейчас — и я играю по твоим правилам. Только запомни: жадность фраера сгубила. Никогда не предлагай больше, чем не очень много.

Адамский с минуту молчал, вникая в смысл последней фразы. Потом открыл сейф и выложил перед гостем десять пачек стодолларовых купюр. Спросил:

— Сколько я должен за вербовку информатора?

— Нисколько. Я не привык мелочиться. — Сергей рассовал деньги по карманам куртки и джинсов. — Встретимся через неделю.

— Одну секунду, — остановил его Герман. Он вынул из ящика стола компактный цифровой диктофон. — Я хочу знать, о чем ты будешь говорить с информатором. Хочу увидеть конкретную работу, подкрепленную расписками.

Марк вздохнул:

— Вот так влезешь в бизнес, и тебя начнут прессовать со всех сторон... Счастливой охоты.

— Что? — не понял Адамский.

— Так говорили мои ребята-спецназовцы, уходя на задание, — пояснил подполковник.

34

Новоградская область

Это утро для Бориса Поликарпова, больше известного по кличке Горбатый, началось со звонка. Восемь часов, отметил он время. Привстав с кровати, он дотянулся до трубки на шахматном столике.

— Алло? — хриплым со сна голосом спросил он. Выругался, услышав длинный гудок. Уже в который раз путал похожий дверной звонок с телефонным. На сотовую трубу с картинкой в виде страшной рожи и надписи «ОНИ ПОВСЮДУ» Горбатый поставил мелодию «За нами следят». Домашний же «Панасоник» выдавал стандартные трели.

Легко и привычно стряхнув остатки сна, Борис встал и направился к двери. Глянув в «глазок», открыл дверь.

— Привет, — поздоровался он с напарником за руку, — заходи. Че так рано?

— Залетный на «Пятаке» появился, — ответил Андрей Шатров, называя «пятаком» пьедестал «свергнутого» демократами памятника Ленину. — Примазывается к нашим челнокам.

— Автобус?

— Ну не такси же. Автобус, конечно. Марки «Бова». — Шатров посмотрел на часы. — Наверное, уже тронулся с нашим караваном.

— Мог бы и сам тормознуть его.

— Мог, — пожал плечами Андрей. — Только зачем? Нагоним караван в Григорьевском, разберемся, предъяву выкатим.

— Ладно, я сейчас. — Горбатый зашел в ванную, умылся, поправил золотую цепочку на груди. Поверх майки накинул кожаную куртку, сунул ноги в разношенные кроссовки.