Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток
Шрифт:
— Мой сын, — воскликнула она, — и его любовница! У тебя хороший вкус!.. Сколько ты платишь ей?
— Ты ошибаешься, — спокойно ответил Гавриил, — эта барышня...
— Моя дочь! — воскликнул Черенцес, который пришёл в комнату, привлечённый звуками чужого голоса.
— Ваша дочь, Черенцес? — ответила Ирма. — Вы уже отдаёте вашу дочь первому попавшемуся молодому человеку, а раньше думали только о палатинах?
— Довольно, мать! — серьёзно проговорил Гавриил. — Мы любим друг друга и решили никогда больше не расставаться. Хорошо, что ты
— Никогда! — воскликнула Ирма. — Делай что хочешь, но не требуй, чтобы я одобрила твой поступок. Моя благородная кровь возмущается тем, что будет смешана с еврейской торгашеской кровью. Прощай! — И она со смехом вышла из комнаты.
Садясь на лошадь, Ирма сказала лесничему:
— Мой сын и его гости должны сегодня же оставить этот дом... Слышишь?
— Мы и без того не останемся, — крикнул Черенцес в окно, — даже если вы будете просить нас, так и то мы не останемся!
Действительно, Черенцес в тот же день возвратился в Офен под охраной людей Перена; сам же Гавриил, проводив их, отправился в отцовский замок.
Он застал родителей за ужином. Без долгих предисловий он сообщил им о своей любви к Иоле, объявил, что твёрдо решил жениться на ней, и просил их благословения.
Ирма так же решительно ответила отказом, как и раньше, в присутствии Черенцеса.
— Я предоставляю тебе полную свободу, — сказала она, — но требую также и свободы себе. Никто не убедит меня в том, что будет лучше, если ты женишься на дочери человека, которого ненавидит вся страна, да кроме того еврея и мошенника.
Пётр Перен также не был в восторге от признания сына, хотя считал союз с министром финансов и его богатствами очень выгодным для себя.
Когда он изъявил своё согласие на этот брак, Ирма наотрез отказалась жить под одной кровлей с еврейкой. Было решено, что молодые поселятся в охотничьем замке. Пётр сейчас же составил дарственную, по которой замок с принадлежащими к нему владениями переходил Гавриилу.
На следующее утро Гавриил покинул родительский кров и отправился к своей невесте.
Черенцес, который раньше никогда не дал бы согласия на этот брак, теперь был очень доволен союзом с Переном. Он поспешно начал приготовления к свадьбе дочери и был в восторге, когда королева поздравила его и назвала Гавриила «одним из своих лучших друзей».
Мария пригласила прелестную Иолу в замок, и та ежедневно бывала там. Королева и Эрзабет усердно помогали ей готовиться и покупать приданое.
Венчание происходило в королевской часовне. Невеста была роскошно одета, и Черенцес, к великому своему удовольствию, заметил среди гостей не только представителей купеческого мира, но и многих знатных и родовитых магнатов.
После блестящего пиршества во дворце Черенцеса молодые удалились в охотничий замок.
Маленькое, невзрачное здание совершенно преобразилось и было обставлено с самой изысканной роскошью. Много прекрасных подарков от королевской четы, палатина
XVII
Цыганка
Матвей Перен должен был подчиниться распоряжению матери и после покушения на короля оставить Офен. Распространился слух, что он бежал к Заполии, но на самом деле он скрывался недалеко от Биске в густом лесу. Старые деревья совершенно закрывали небольшой домик, в котором поместился Матвей; он очень хорошо устроился в нём и чувствовал себя прекрасно в этой глуши.
Верный и преданный крестьянин из ближайшей деревни приносил ему пищу и доставлял время от времени известия из замка.
Днём Матвей не решался выходить из дома, так как мать написала ему, что его разыскивают и что его жизни грозит опасность. Он проводил время в резьбе по дереву, починял свою хижину и расставлял сети для птиц. Ночью он бродил по лесу в сопровождении своих друзей: двух больших собак. Однако мало-помалу подобная жизнь начала надоедать ему.
Однажды Матвей, в светлую, лунную ночь бродя по опушке леса, заметил тёмную тень; присмотревшись, он увидел женскую фигуру, шедшую по лугу, примыкающему к лесу.
Матвей спрятался за дерево и, выждав, когда она подошла совсем близко, выскочил из леса. Она испугалась и побежала. Матвей взялся за ружьё и крикнул:
— Остановись или я выстрелю!
Женщина остановилась.
Матвей медленно приблизился к ней и увидел, что это — старая цыганка.
— Что тебе здесь надо, старая чертовка? — спросил он.
— Трав, корней и цветов для моих снадобий.
— Которыми ты отравляешь людей и животных, — перебил её Матвей с грубым смехом.
Цыганка также рассмеялась. Её смех и голос показались Перену слишком молодыми для её седых волос; быстрота, с которой она бежала, также показалась ему подозрительной.
— Это мне очень кстати, — продолжал Матвей, — я живу в лесу как отшельник и давно не видел людей. Ты должна пойти со мной, старуха, и разогнать мою скуку.
— Это невозможно! — со страхом ответила цыганка.
— Что невозможно? — закричал на неё Матвей. — Ты пойдёшь со мной без всяких разговоров! Ты должна сварить мне ужин, рассказать сказку и спеть песню. Я умираю от скуки. Шевелись! Живей. — Он толкнул цыганку в бок и заставил её идти вперёд. — Не пытайся убежать от меня, старая, — добавил он более добродушным тоном, — а то я подстрелю тебя, как галку.
Цыганка ничего не ответила и пошла, прихрамывая, вперёд.
— Скорей, старая чертовка! — сказал Матвей, — нечего хромать, я прекрасно знаю, что у тебя совсем здоровые ноги и ты можешь бегать, как олень.
Цыганка обернулась и, посмотрев на Матвея, быстро пошла вперёд.
— Ты нравишься мне, — проговорил Матвей, рассматривая цыганку и заметив её стройную фигуру и изящную ножку.
Подойдя к дверям хижины, она не решалась войти в неё. Тогда Матвей толкнул её в плечо и крикнул: