Последний Ковчег
Шрифт:
– А на тебе свет клином, знаешь ли, не сошелся! – со слезами в голосе кричала Саша. Саша, которая в отличие от всех девчонок, которых когда-либо в жизни видел Дуг, была совсем, ну просто совсем не плаксива. – Я хочу туда! Хочу его видеть! Это мой кумир, моя мечта. Все вокруг тебя только и вращается… а я, а у меня? Должно же быть ну хоть что-то, ну хоть капельку хорошее, – закончила она совсем тихо, и Дуг испугался, что вот прямо сейчас Саша возьмет и разрыдается.
Дуг помнил, как рыдала мама. Ничего страшнее в жизни ему видеть не приходилось. Даже папина смерть блекла на фоне этих безудержных, полных мольбы
Он сам уже чуть не плакал. Где-то в глубине сознания носилась мысль о том, что с Сашей вот тоже что-то совершенно неладное творится. «Точно надо мне в медицинский отсек», – только и смог подумать Дуг.
И ведь они ей совершенно не враги, чтобы так, чуть не с кулаками на них кидаться. Чем они такое заслужили? Чего она так на все реагирует? И на подарок, и теперь еще на это…
– Я придумал выход, – в конце концов нарушил тягостное молчание Том. – Вам, дети, следует узнать, что такое компромисс. Ты пойдешь с нами, но и ты нам уступи. Сделай для нас тоже что-нибудь не совсем тебе приятное. А именно – иди работать не в прачки, а к бабушке Агате.
Дуг был уверен, что Саша снова раскричится. Но она успокоилась, напряженно всматривалась какое-то время в морщинистое темное лицо присевшего перед ней на корточки – как будто она совсем маленькая – старика. И решительно кивнула.
После ужина они сделали вид, что идут в каюту к Дугу, нарочно громко и оживленно обсуждая какие-то там детальки конструктора, которые якобы изобрел Старый Том, а сами встретились с худым, мрачным, перепачканным мазутом парнем, которого Дуг раньше никогда не видел – явно не из их рекреации. Парень шел впереди, на расстоянии пятнадцати шагов, и незаметно провел их в свою рекреацию. Он ничего не говорил и пресекал все попытки выведать хоть что-то, хотя Дуг просто сгорал от любопытства – ясно же было, что парень работает где-то неподалеку от Двигателя. Это логично: он весь в масле, неместный, а Король Ковчега – ну все легенды про него так или иначе упоминают о том, что у него везде есть свои люди, про которых ни в жизнь не догадаешься, что они работают на него.
Они спустились на уровень ниже.
Потом парень неожиданно остановился и совершенно серьезно заявил, что они должны завязать глаза. Иначе дальше не пойдем, и ничего смешного в этом нет. Мол, завяжут себе глаза, немного попетляют под его руководством, и он передаст их «своему человеку», который и доставит их в лучшем виде к Королю Ковчега.
Дуг было прыснул, но обернулся на Сашу и Старого Тома. Тот был напуган, и это было видно. Саша дрожала от нетерпения и была готова, кажется, связать себе руки и ноги и так вот двигаться дальше, лишь бы собственными глазами убедиться, что Король дна существует.
Как только странный проводник повязал ему на глаза темный засаленный платок, Дуг сразу ощутил себя неуверенным и уязвимым. Наплевав на все, он крепко схватил за руку Старого Тома и постарался представить, что все это уже кончилось. Не получилось. Тогда Дуг представил, что рядом с ним идет не Том, а отец.
Потом они на ощупь спускались куда-то вниз, а потом, кажется, после того, как какое-то время петляли коридорами, снова наверх.
– Нарочно путает, чтобы не смогли, если что, указать дорогу, – шепнул Том.
Парень остановился,
Дуг сам снял повязку, и первое, что он увидел, это знакомую и родную Сашину спину и затылок уже без повязки. Потом повязку снял и Том.
Перед ними стоял человек, всеми силами, видимо, старавшийся выглядеть как можно более устрашающим головорезом. Одежда у него была такая же ветхая, как и у них, но нарочито не имела никаких признаков принадлежности к той или иной рекреации. Руки выдавали в нем рабочего. По шее тянулся мерзкого вида белый шрам, другой – не такой толстый и выпуклый – шел от виска по скуле и на щеке становился почти невидимым. И стоял он так, будто всей своей позой говорил о том, что его эти шрамы вовсе не уродуют, а, наоборот, украшают.
Картину довершала вставленная в ухо – как у девочки! – серьга. Ну и позер, решил Дуг. Наверняка страшно гордится, что работает на Короля Ковчега. На вид дядька был младше Сашиного папы и остальных рабочих, так что вряд ли он уж очень какую-то важную должность при Короле занимает.
– Я отведу вас к Королю Ковчега, – насмешливо протянул он. – Кто из вас храбрый мальчик по имени Дуг? Ты, я полагаю? – И он ткнул грязным пальцем в грудь Дугу.
«Ну и мерзкий же тип», – подумал Дуг. Не скрывая своего отвращения, он вскинул голову:
– Да, это я.
– А это, надо полагать, твоя свита? Старик и девчонка?
– А ты, надо полагать, его шестерка? – в тон ему ответил Дуг, выпячивая грудь и бессознательно выходя вперед, прикрывая собой Сашу и Старого Тома.
– Ну допустим, – засмеялся незнакомец. – Король любит смелых. Мальчик по имени Дуг, скажи мне, прежде чем мы пойдем, ты – смелый?
– Не очень, – неожиданно для себя сказал Дуг.
– Это хорошо, мальчик Дуг. Король любит честных.
– Давайте пойдем уже! – не выдержала Саша.
– А тебе зачем понадобилось идти к Королю? – Незнакомец цепко и внимательно всматривался в Сашу, отчего Дугу стало неуютно. Может быть, прав Старый Том, и они совершают большую ошибку, ввязываясь во всю эту историю?
Дуг уже открыл было рот, чтобы ответить за Сашу, но она выпалила на одном дыхании:
– Потому что я его люблю! И хочу увидеть. Просто чтобы убедиться, что он существует!
Незнакомец неприятно улыбнулся.
Старик Том молчал, напряженно всматриваясь в кривляющегося парня, который продолжал выделываться и явно никуда не спешил.
– Ты отведешь нас к нему? Или мы тут просто теряем время? – сказал Дуг, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более уверенно и дерзко.
– Пожалуй, что и отведу. Но прежде мы переместимся в какое-нибудь более безопасное и приятное место и немного потолкуем. Видите ли, у Короля нет возможности разбираться со всеми подряд, и мне, его верному псу, полагается задать вам, храбрые путники с верхов, пару-тройку вопросов.
Дуг хотел было возмутиться, он уже устал нервничать и бояться, и внутри у него осталось только раздражение и желание как можно быстрее все это пережить и снова оказаться наверху, в привычной обстановке, а желательно, вообще, в своей каюте. Но Старый Том остановил его, сделав знак глазами, и – о ужас! – рассыпался в покорных благодарностях.