Последний оплот
Шрифт:
Правого глаза у Забари не было. Вместо этого ему вставили немигающий стеклянный протез. Вместо правой ноздри виднелось отверстие на зловещем бугорке, а правая часть рта была просто щелью, результатом работы хирурга.
Год назад кто-то оставил старый диван возле торы мусора неподалеку от его офиса. Когда Забари вышел из здания и повернул налево, раздался взрыв. Осколки изуродовали правую часть лица — от щеки до переносицы. Левая часть осталась невредимой, если не считать шишки, которую набил Забари, брошенный взрывом на
Все же Йоэль Забари уцелел. Двенадцати другим мужчинам и женщинам, возвращавшимся, на свою беду, в этот час с работы и оказавшимся возле офиса Забари, повезло куда меньше.
Премьер-министр Израиля назвал это чудовищным преступлением против невинных мирных граждан. Новый американский представитель в ООН, разрываясь между гласом души и проблемой цен на нефть, от комментариев воздержался. Ливия приветствовала новый успех в борьбе арабского народа за свои права. Уганда назвала это возмездием за агрессию.
Забари вовремя направил руку выше и почесал седеющие завитки на макушке. В этот момент вошел его первый заместитель — Тохала Делит. Он явился с ежедневным докладом.
— Привет, То! — воскликнул Забари. — Рад тебя видеть. Как прошел отпуск?
— Отлично, — отозвался Тохала Делит. — Вы, кстати, отлично выглядите.
— Ты так думаешь? — отозвался директор организации «Захер лахурбан», ведавший проблемами как ядерной безопасности, так и археологических изысканий. — Я только недавно смог заставить себя смотреться в зеркало. Когда видишь только половину румянца, это немного действует на нервы.
Делит рассмеялся без признаков смущения или стеснения и уселся на привычное место — в красное плюшевое кресло у зеленого металлического стола.
— Семья в порядке? — осведомился он.
— Они молодцы, — отозвался Забари. — Собственно, ради них я и живу. Свет никогда не меркнет в очах моей супруги, а младшая дочь на этой неделе выразила желание стать балериной. Во всяком случае, на сегодняшний день. — Забари пожал плечами. — Повторяю, это на этой неделе. Поглядим, что взбредет ей в голову на следующей.
Изувеченное лицо и приятный голос принадлежали человеку по имени Йоэль Забари. Солдат, шпион, герой войны, безжалостный убийца и ярый сионист, он был также хороший муж, любящий отец и человек с чувством общественного долга. Несмотря на то, что у него была, по сути, лишь половина рта, он не испытывал трудностей со словесным выражением своих мыслей.
— Тебе обязательно нужно жениться. То, — сказал он заместителю. — Как гласит Талмуд, неженатый еврей не может считаться полноценным человеком.
— В Талмуде также говорится, что невежда прыгает первым, — рассмеялся Делит.
— Понятно, — тоже со смехом проговорил Забари. — Ну а какие ужасные новости ты мне принес сегодня?
Делит раскрыл папку на коленях.
— Наши агенты из Нового Света доносят, что сюда направлены еще двое американцев.
— Что в этом нового?
— Это
— Все американцы убеждены, что каждый из них представляет особый случай. Помнишь, один из них уговаривал поделиться нашим ядерным арсеналом с тем, кто возглавлял ливанское правительство?
Делит фыркнул.
— Ну а что хотят эти двое?
— Мы пока не знаем.
— От какой они организации?
— Это еще предстоит уточнить.
— Откуда они?
— Это мы и пытаемся выяснить.
— У них два глаза или три? — спросил Забари, с трудом сдерживая свое неудовольствие.
— Два, — отозвался Делит, на лице которого не дрогнул и мускул. — А всего, стало быть, четыре на двоих.
Забари улыбнулся и погрозил пальцем.
— Мы знаем только, что одного зовут Римо, а другого — Чиун, а также, что они должны прибыть завтра. И знаем мы это только потому, что американский президент сообщил это нашему послу на официальном обеде.
— С какой стати он это сделал?
— Наверное, чтобы показать свое дружеское отношение, — предположил Делит.
— Хм... — задумчиво проговорил Забари. — Беда с новыми шпионами заключается в том, что мы никогда не знаем, что представляет собой очередной новичок — пустышку или нечто весьма серьезное.
Делит поднял взгляд от папки, лицо его было серьезным.
— Эти люди действуют по инструкциям из Вашингтона, недалеко от которого был убит Бен Айзек Голдман.
Левая сторона лица Забари потемнела.
— А мы сидим в Тель-Авиве, недалеко от которого был убит Хегез. Я это понимаю, То. Приставь человека к этим двоим, надо выяснить, что у них на уме.
— Что-то шевелится в песках, — мрачно сказал Делит. — Сначала это убийство, затем усиление движения на маршруте между Ближним Востоком и Россией. Наконец, появление этих Римо и Чиуна. Мне это все не нравится. Тут существует какая-то взаимосвязь.
Забари наклонился вперед, поднял руку, чтобы почесать правую щеку, но, вовремя спохватившись, опустил и принялся барабанить пальцами по крышке стола.
— Нет человека, которого это волновало бы больше меня, — сказал он. — Будем начеку, примем все меры предосторожности, будем следовать по пятам за этими американскими агентами. Если окажется, что они хотят посягнуть на нашу безопасность, мы с ними разберемся.
Забари откинулся в кресле и глубоко вздохнул.
— Ладно, То, хватит о мрачном. Лучше скажи, писал ли ты в отпуске стихи?
Делит заулыбался.
Глава четвертая
— Примерно в двухтысячном году до нашей эры, — вещала стюардесса, — Израиль назывался землей Ханаан. Согласно преданиям, это была прекрасная страна, изобиловавшая реками, водопадами, горами и долинами. Там росли пшеница и ячмень, виноград, фиги и гранаты. Это была страна, где делали мед и оливковое масло.