Последний Паладин. Том 9
Шрифт:
Зато вокруг было тихо и спокойно.
Воспоминания Старейшины рваными крупицами пробуждались во мне. Разобраться в обрывках мыслей безумца было той еще задачкой, но некоторые вещи я мог сказать точно. Ни о каких «Видящих» Старейшина не знал и делал то, что делал, ради себя и Храма.
Храм Дома Идэ действительно был связан с сознанием старика, и они имели общую сеть энергетических каналов. Так что, Старейшина не соврал. Он в какой-то степени реально являлся Храмом.
И еще немного энергетическим вампиром с комплексом
Иначе я никак не мог объяснить тот факт, что Старейшина-Храм подключил к своей энергетической системе не только подвалы с психами, но и каждого жителя города.
В воспоминаниях старика я даже нашел сложную систему ранжирования, которая заранее определяла какой житель будет воином, а какой мясом. Все ради стабильности энергетической системы.
Система питала Храм, генератор и самого Старейшину. А самым жутким в ней было то, что она с рождения присваивала младенцам порядковый номер по величине потенциала.
Лучших допускали к тренировкам и тратили время и ресурсы на их развитие, остальным же, которых Старейшина в своих воспоминаниях именовал не иначе как «стадо», позволялось жить спокойной мирной жизнью, но лишь до тех пор, пока энергетической системе не понадобится очередной донор.
Не сложно догадаться, что таковыми становились последние по рангу потенциала жители города и принудительно отправлялись в подвалы. Я-то думал, что туда попадают уже свихнувшиеся люди, но оказалось, что нет. Бедолаги сходят с ума уже там, когда через них живьем прогоняют сумасшедшие водные потоки энергии, а оседающие в «мясе» крупицы используют на подпитку системы.
В общем оказалось, что опасным для человечества безумцем был только один Старейшина, а значит остальным, по законам Ордена, можно дать шанс.
Размышляя об этом, я шел по пустым улицам, перешагивая лежащих без сознания людей. Тишина и спокойствие умиротворяли. Лишь шум падающих в озеро каменюк нарушал эту гармонию. Ну и иногда доносящиеся ветром с затопленного военного района обрывки людских голосов.
Однако шел я не на тот шум, а наоборот, в противоположную сторону.
Туда, куда вели меня стихийные следы моей ученицы. К подножью стены. Некоторые из людей здесь уже начинали приходить в сознание, а особо крепкие, могли даже пошевелиться.
Игнорируя вялые движения вокруг, я свернул в уже знакомый задний дворик к раскидистому дереву.
Лису я заметил первой. Она робкой тенью нависала над синеволосой девушкой и поила ее водой из походной фляжки. Амелия была в сознании и с приоткрытыми глазами жадно глотала живительную влагу.
Нобу нашелся в трех метрах в стороне от них. Лежал в красном снегу с перерезанной шеей. Ну как лежал. Его мертвое тело с рычанием теребил детеныш Тирануса, зажав его брюхо в зубах, как бультерьер плюшевую игрушку. Бездыханное тело Самурая болталось в воздухе туда-сюда, раскидывая вокруг алые фонтаны крови.
Рядом же с ним, старательно
— Ты в курсе, что она пытается превратить уникальное артефактное оружие в связку бананов? — беззаботно поинтересовался я.
И едва я это сказал, как произошло ровно два факта.
Мартышка обиженно убрала катану себе за спину и показала мне язык. А одновременно с этим, выпустив фляжку из руки, в ее сторону дернулась нахмуренная Лиса.
Правда выхватить катану моя ученица не успела. Мартышка почуяла угрозу своей жопой, и с визгом скрылась в тенях ветвей. Вместе с катаной скрылась, да.
Лиса, не раздумывая, сиганула вслед за ней, а я спокойно подошел к Амелии и склонился на корточках.
— Ты как? — спросил я.
— А как выгляжу? — слабым голоском отозвалась девушка с растрепанными синими волосами, что ниспадали до самой талии.
— Восхитительно, — улыбнулся я и стер застывшую каплю крови на ее бледной щеке.
— Лжец, — хмыкнула Амелия, но ее уголки губ дернулись слабой улыбкой, после чего взгляд синеволосой перекинулся в сторону Нобу, которого старательные зверьки прикопали в снегу.
Старательно, но не особенно успешно. Из-под земли торчали босые ноги, а после шуршаний ветвей сверху, оттуда упала голубая катана, вонзившись в основание могилы лезвием вниз.
А следом за катаной с дерева приземлилась и Лиса. Ее волосы были перепутаны и испестрены ломаными ветками, мусором и желтыми листьями, одежда местами порвана, а холодный взгляд источал тихую ярость.
Стоявший же прямо напротив нее Борька вилял хвостом и улыбался как ни в чем не бывало. И только через несколько секунд понял, что хозяйка не в духе и сглотнул ком в горле. Повернул башку направо, в поисках дружеской поддержки, но стоявшая там еще секунду назад Ищейка уже слиняла.
Борька с полными надежды глазами повернул башку налево, вверх, назад, но никого вокруг не осталось. Даже Хомяк от греха подальше, покинул дозорную точку и свалил в тени.
Лиса же немигающим холодным взглядом смотрела то на Борьку, то на торчащие из могилы ноги дохлого Самурая, вокруг которого было два озерца из крови.
Исходящую от хозяйки угрозу детеныш Тирануса считал куда быстрее, и не нашел ничего лучше, кроме как сигануть на полной скорости прямо в ствол дерева.
Я уже зажмурился, ожидая, что придурок вырвет наше прикрытие с корнем, но тот внезапно исчез в тени ствола без каких-либо последствий.
Все произошло за пару секунд, спустя которые я пожал плечами и невозмутимо вернулся в разговор с Амелией.
— Ты его так? — спросил я.
— Если бы, — брезгливо фыркнула Амелия, глядя на закапывающую труп Самурая по нормальному Лису.