Последний поцелуй
Шрифт:
— Боже, Эм, она потрясающая! — Она наклонилась ко мне и, не спрашивая разрешения, потрогала одной рукой. — Если бы у меня была такая грудь, я бы... даже не знаю. Осчастливила бы всех мужчин. Больше никаких спортивных футболок. — Она выхватила у меня бюстгальтер из рук и бросила его вниз прежде, чем я успела ее остановить. — Для такой груди премиум класса тебе просто необходимо шикарное нижнее белье.
— Но у меня нет других бюстгальтеров. — Я поспешила вновь надеть футболку, пока она не додумалась и ее
— Я отведу тебя на шопинг. У меня есть открытый счет в «Нордстром». Куплю тебе что-нибудь сексуальное.
Я притянула колени к груди, чувствуя себя стыдливо после того, как вновь надела свои вещи.
— У тебя есть открытый счет? Откуда, черт возьми?
— Мой дядя. Он богатый.
— Хороший дядя. — Я старалась быть тактичной и задавать Эмбер меньше вопросов, потому что боялась спросить что-то не то и разозлить ее, но любопытство меня пересилило. — Почему этот богатый дядя не может тебя поселить в месте получше, чем дом Дага?
Она легла, приподнявшись на локтях, и взглянула на меня.
— Хороший вопрос. Полагаю, еще не заслужила.
Интересный ответ. У меня появилось только еще больше вопросов.
Однако мне не представилось шанса узнать, достаточно ли я храбрая, чтобы спросить еще что-нибудь. Потому что у Эмбер, очевидно, были свои вопросы наготове, и она приступила к ним, задавая один за другим.
— Ты когда-нибудь занималась сексом?
— Да.
— Не только оральным?
— Да. Один раз.
Считалось ведь.
— Парень?
— Нет.
— Бреешь бикини?
Я вновь покраснела.
— Подрезаю.
— Целовалась когда-нибудь с девушкой?
Я покраснела еще сильнее.
— Нет.
— А поцеловалась бы?
— Да. Наверное.
Но я боялась, что она решит, будто я нетрадиционной ориентации, и почувствует себя неловко, поэтому быстро добавила:
— Но мне нравятся члены.
А потом подумала о том, что она может быть лесбиянкой. Вдруг не захочет дружить со мной, раз уж я предпочитаю члены?
Но мне не стоило переживать.
— Согласна, — сказала она. — Мне тоже нравятся члены. А ты трахалась с мужчиной старше тебя?
— Да. Старше на два месяца.
— Это не старше, — рассмеялась она. — А согласилась бы перепихнуться с мужчиной постарше?
— Например с каким? Как Даг?
Эмбер съежилась.
— Нет. Не как Даг. — Через пару секунд она добавила. — В смысле, если бы Даг мог предложить нечто большее, чем одни наркотики, тогда да, наверное. Но в другом случае никогда не занимайся сексом с подобными типами, как он.
— Хорошо. Не буду. — Странный совет, но Эмбер казалась такой зрелой и мудрой, что я решила, будто сама просто неискушенная в этих делах.
— Занялась бы сексом с моим отцом?
— Нет!
— Ты ведь
— Ой. — Я прикусила губу, не понимая, какой ответ считается верным. — А он горяч?
— Нет. — Эмбер пожала плечами. — Не знаю. Может быть. Люди говорят, что он симпатичный.
Я изучала ее, гадая, что мне следовало ответить. Намного позже, вспоминая этот разговор, я не могла припомнить ничего необычного в голосе, которым Эмбер говорила о своем отце. Обычный, повседневный. Немного скучающий, возможно. Таким все подростки говорят о своих родителях. В нем не было ни намека на страх, враждебность, негодование или влечение.
Когда Джо обнаружил ее отца в калифорнийской тюрьме, я впервые увидела его лицо. На удивление, он действительно оказался очень симпатичным. Логично, что его дочь — красавица. Генетика играет определенную роль, как правило. Разумеется, он был привлекательным. Однако к тому времени я уже знала, что он был педофилом, который годами регулярно насиловал свою дочь, пока та не смогла сбежать и не поселилась на диване у Дага. Я же думала, что раз он такой монстр внутри, то и наружность у него должна быть соответствующей.
Однако это было очень глупое предположение. Разве я не выучила уже на личном опыте, что самые ужасные люди обладают самой красивой внешностью?
Однако в тот вечер я ничего не знала о монстрах. И даже не догадывалась, что отец Эмбер — монстр, который прятался у нее в шкафу. А даже если бы и знала об этом, все равно не догадывалась, как ответить на ее вопрос. В конце концов я спросила прямо:
— Ты хочешь, чтобы я сказала, что занялась бы с ним сексом?
— Да.
Я замерла от неожиданности. Потому что ничего о ней не знала, и поэтому все мои предположения не были ничем обоснованы. Воображение подкидывало различные сценарии ее жизни, которые могли привести к такому ответу. Эмбер считала, что ее отец одинок. Что она ненавидела свою мать. Мать Эмбер умерла, так что, возможно, она ненавидела свою мачеху. И сбежала из-за мачехи. Хотела, чтобы я стала ее мачехой. Потому что я ей понравилась. Потому что она хотела привязать меня к себе навсегда.
Задать этот вопрос меня, наверное, вынудила надежда.
— Почему ты хочешь, чтобы я занялась сексом с твоим отцом?
Эмбер взглянула на меня так, словно я полная идиотка.
— А как еще ты сможешь приблизиться к нему, чтобы убить?
Я рассмеялась. Это показалось мне смешным, потому что это слишком удивительно. И показательно. Не вдаваясь в подробности, я поняла, что именно из-за отца она и сбежала. Ей не хотелось говорить об этом, но хотелось, чтобы я знала.