Последний полустанок
Шрифт:
Римму не предупредили, что именно в субботу надо будет задержаться на работе, чтобы подготовить "Унион" к срочным испытаниям. А у Риммы были свои планы. Только не думайте, что она обещала встретиться с Петром - ни он и никто из ее друзей здесь ни при чем. Больше того, Римма даже обрадовалась, когда Петро улетел, а то бы опять потащил на Днепр соловьев слушать да луной любоваться. Глядишь, стихи бы начал читать, от которых Римму еще в школе тошнило. Обыкновенное нытье, и непонятно, как люди могут этим увлекаться.
Петро терпеть не
Но в ту субботу, когда "Унион" должен был подняться в воздух, Римму ожидало двойное удовольствие. Наконец-то она поразит в самое сердце одну ненавистную ей девчонку, которая приходит на танцплощадку только по субботам и каждый раз в новом сногсшибательном платье. Римма давно готовила ей ответный удар, и каково же было разочарование, когда выяснилось, что придется задержаться на работе.
– Анна Васильевна, миленькая!
– умоляла Римма.
– Я сегодня никак не могу.
Ну что с ней поделаешь? И Нюра, после того как Римма взяла из лаборатории последние аккумуляторы, сказала, что пусть она установит их в гнезда и отправляется домой.
Оставалось не больше получаса до автобуса, с которым Римма намеревалась ехать. Ведь надо же еще переодеться. Не опоздать бы только! Все были заняты своими дедами, а потому добровольных помощников не нашлось. Римма огляделась по сторонам и, вздохнув, поставила банки на аккумуляторную тележку. Надо торопиться.
Не сбавляя хода, Римма попробовала объехать лужу, круто повернула, и две банки упали прямо с грязь. Вот незадача! Пришлось вытирать их платком, иначе Анна Васильевна увидит при проверке и заставит переменить. Но грязь только размазывалась по стенкам. Возвратиться обратно? Опоздаешь на автобус. Недалеко по дорого находилось здание аккумуляторной, там можно сменить банки на чистые. Ничего особенного не произойдет, ведь Римма не возьмет испорченные или незаряженные аккумуляторы. Слава богу, за несколько месяцев она научилась кое-чему. Кстати, хорошо, что паспорта на банках не испачкались.
В помещении, где находились ярцевские аккумуляторы, никого не было. Сотни раз проверенные полосатые банки стояли на стеллаже у стены, только вчера их Римма заряжала. Правда, Анна Васильевна что-то там говорила насчет непригодности этих "полосатеньких" - слишком долго работали. Но ведь она типичная перестраховщица, вот и придирается. То недозаряжены банки, то перезаряжены, все по минутам рассчитывает.
Римма проверила вольтметром несколько банок и, убедившись, что все они дают нормальное напряжение, отогнула отверткой лапки у рамок паспортов, вынула их оттуда и заменила на те, что сняла с грязных банок. Ненужные банки она затолкала под стол - завтра вымоет.
В центральной кабине Римма сидела как на иголках. Анна Васильевна удивительно медленно проверяла
Все обошлось благополучно. Римма послала Анне Васильевне воздушный поцелуй и побежала к автобусу.
Но, как на грех, ей встретился Медоваров и попросил передать командировки каким-то молодым инженерам.
– Вместе и поедете, Риммочка.
– Опаздываю, Анатолий Анатольевич, - взмолилась Римма.
– Автобус уйдет.
– Сегодня дадим дополнительный.
Пришлось покориться.
Успела ли Римма сразить свою соперницу, - это к делу не относится, однако Нюра жестоко могла поплатиться за свою доверчивость.
* * * * * * * * * *
И вот сейчас, сидя на скамейке возле главного здания Ионосферного института, Нюра утешала Римму, говорила, что все обойдется и пусть девочка не беспокоится, Нюра ее не выдаст.
– Не скажете?
– Римма чмокнула ее в щеку мокрыми губами.
– Постараюсь.
В дверях главного здания появился Толь Толич, заметил девушек и засеменил к ним.
– Плохи ваши дела, товарищ Мингалева, - с подчеркнутой откровенностью и тем самым проявляя вполне уместный в данном случае демократизм, проговорил он.
– Предварительный анализ показал, что вы поставили заведомо негодные банки. Дружок ваш, Багрецов, говорит, что у них были паспорта, которые он якобы потерял. Все это, конечно, шито белыми нитками. Объясняться будете в другом месте, но мне любопытно, с какой целью вы поставили бракованные аккумуляторы?
Нюре и в голову не могло прийти, что с ней могут говорить таким образом. Ошибка, халатность, все, что угодно, но при чем здесь цель? Странные подозрения! Она не находила слов для ответа, и этим умело воспользовалась Римма.
– Шутник вы, товарищ начальник, - лениво потянувшись, сказала она.
– Дуже потребны Анне Васильевне ваши банки. Все смугастенькие, все одинаковые. Перепутать ничего не стоит.
Это выглядело как заступничество, и Римма, боясь, чтобы Нюра не выдала ее, пустилась в дипломатию. В конце концов, она за двоих старается. Анна Васильевна тоже виновата.
Кто должен отвечать за халатность ученицы? Конечно, Анна Васильевна!
Но до чего же Борис смешной! До седых волос дожил, а сам вроде того хлопчика. Прибежал из лаборатории, обнял Анну Васильевну, радуется, говорит, что он всегда верил в ярцевские аккумуляторы, и какое это счастье, что произошла ошибка и отказали уже отработанные банки, а не новые. Поздравляет, руку ей целует.
Ясное дело, что Толь Толич должен был вмешаться.
– Позвольте, - говорит он Борису.
– Мне непонятны ваши восторги. Ведь это полное притупление бдительности. Я должен передать дело Мингалевой в судебные органы, а вы ее поздравляете. Не понимаю.