Последний попаданец 5
Шрифт:
Вы набрали достаточное количество очков для сдачи экзамена. Желаете покинуть подземелье?
Да! И так засиделся, а магия сама себя не изучит!
Из-за нападения и последующих разборок, приготовления к экспедиции немного затянулись, и мы выдвинулись только через шесть дней. Что ничуть меня не огорчило, так как всё это время я продолжал плодотворные занятия магией и выходил из подвала только четыре раза в день: два, чтобы поесть, и ещё два, чтобы потренироваться в езде на лыжах. Я даже спал в подвале.
— Теперь понятно, как ты в
— Жизнь — это праздник познания и роста, — усмехнулся я, отрезая кусочек сочной оленины. — Что там по погоде обещают?
— Главный маг города утверждает, что таких снегопадов, какой шёл на этой неделе, в ближайшее время не ожидается. Солнечная погода, лёгкий морозец. Идеально для путешествия, короче!
— Отлично! — я довольно улыбнулся. Всё-таки есть разница — ехать по солнышку или в метель, когда тебе в рожу хреначит ветер, а глаза закидывает снегом.
— Тот второй сомнительный парень, про которого я рассказывал… — Фирин покрутил ладонью, но так и не вспомнил имя. — Ну ты понял. Короче, мы всё-таки решили его снять с дистанции. Мутная у него история и друзья. Такой ненадёжный элемент не нужен, народу и так с запасом.
Я кивнул, одобряя предусмотрительность хозяина дома. Он показал очень большой талант в организации и мало того что взял на себя всю хозяйственную и теоретическую часть, но и плотно занялся участниками, досконально проверив каждого. По итогу одного из гномов отстранили ещё несколько дней назад, а второго только что.
— В итоге нас будет восемнадцать? — уточнил я.
— Да, — вступил в разговор, сидящий с нами Тунир. — Ты, семеро наших и десять стартовых ребят.
— Оптимальное количество, — снова заговорил Фирин и задумчиво посмотрел в окно. — Чем больше я в это погружаюсь, тем чаще накрывают воспоминания о нашем прошлом походе. Эх! Жаль, мне не на двадцать лет меньше!
Он вздохнул и залпом опустошил свою кружку. Я не стал комментировать, хотя отлично понимал, что остаётся он не из-за возраста, а из-за ответственности за дела и нежелания рисковать собственной жизнью.
—… Будь у нас тогда мои нынешние знания и другое оборудование, совсем иначе всё могло пойти.
— Сначала ты сам лезешь в гору к дракону, а потом отправляешь туда своих детей, — тихо произнёс Тунир.
Это была известная гномья поговорка, там правда в середине часто добавляли «если выживешь».
— Это точно, — Фирин кивнул и вернулся к ужину.
Мы выдвинулись, едва рассвет тронул небо, и полностью экспедиция собралась уже в десяти километрах от города. Причём ребята ждали нас уже несколько часов.
Семёрку гномов Фирина возглавлял уже знакомый мне лысый Грабер, а вторую группу — тридцатилетний Бурин.
Он трижды приходил в дом, где я жил, так что мы уже успели с ним познакомиться и пообщаться. В целом этот худощавый, рыжебородый гном мне понравился. Этакий романтичный ботаник, сильной стороной которого был ум. Он без обсуждений принял общий план Фирина, но по некоторым деталям, посчитав их неоптимальными,
— Итак! — когда все поприветствовали друг друга, вперёд вышел Грабер. — Давайте ещё раз по иерархии, чтобы потом не было конфликтных ситуаций. Главный по технической части у нас Бурин. По боевой — я. Кто не знает, меня зовут Грабер, за глаза можно Лысый. Если не слышу, я не обижаюсь. А самый главный у нас Гимли. Если возникают спорные моменты, то делаем так, как говорит он. Вопросы?
Вопросов не возникло: примерные расклады, условия спонсирования и участия все уже знали.
— Тогда двинули!
В эту секунду между горами появился край солнца, и его лучи, отразившись от снега, ударили по глазам. Я надел очки и, как и договаривались, встал в середину колонны.
Путешествие за новым обликом началось.
Глава 22
Мы не гнали, и благодаря тренировкам я легко выдерживал общую скорость: примерно пятнадцать-двадцать километров в час. Дорога шла преимущественно в гору, хотя случались и затяжные спуски, во время которых мы пролетали по несколько километров, не толкаясь палками.
Проехать на лыжах удавалось не везде, и, чтобы подняться на более крутые участки, мы их снимали. А где-то в районе обеда пришло время первого альпинистского подъёма.
Мне предлагали просто дождаться, пока самые опытные ребята залезут и поднимут меня на стометровую отвесную скалу, но я, разумеется, отказался. На это были две веские причины. Во-первых, нужно уметь все делать самостоятельно: мало ли как жизнь обернётся и когда-нибудь мне придётся всё это проделывать в одиночку. А во-вторых, мне было интересно попробовать новое. Я, конечно, уже несколько раз лазил по вертикальным поверхностям, но все это было вынужденно и непрофессионально. Сейчас же предстояло всё делать по науке: с крюками, карабинами, страховочной верёвкой и в специальных ботинках с шипами.
Один за другим мои товарищи начинали подъём, а я смотрел на уходящую вверх каменную стену и жалел, что нельзя превратиться в хоббита — за него я без всяких приспособлений бы всех обошёл. А самое главное, не хватало уверенности, которая приходит в том облике.
Глаза боятся, а руки делают… Уже через пятнадцать минут я попросил Грабера перестать подсказывать, и сам стал искать места, куда нужно поставить ногу или вбить крюк. А ещё через столько же лысый куратор понял, что с физической подготовкой у меня все отлично, и вовсе прекратил вмешиваться.
Забрался я самым последним, но всего через десять минут после предпоследнего участника.
— Это твой первый подъём? — удивлённо спросил Бурин.
— Да.
— Тогда советую заняться этим плотно, у тебя талант.
— У меня много к чему талант, а скромность — моё второе имя, — усмехнулся я и кинул взгляд вниз.
Реально нехило! Более того, перед подъёмом и во время него ничего похожего на сомнения и страх во мне даже не колыхнулось. Растёшь, Илюша! То есть, Гимли.
Поднявшись, мы устроили полноценный привал с плотным обедом и разговорами, после чего несколько часов пешком огибали гору, забираясь все выше и выше, а потом снова встали на лыжи.