Последний попаданец
Шрифт:
А он не начнётся. Тот торговец, о котором вспомнил Визилий, буквально поднял на уши всю деревню. Я сам сидел в таверне за соседним столом и слушал, как он нагонял жути рассказами о сильно участившихся нападениях орков, тысячах захваченных рабов и вырезанных караванах в Зиранию.
Даже если правдива только треть услышанного, императору сейчас не до южной окраины и бед местных жителей. Скорее он снимет гарнизоны пограничных крепостей и пополнит ими ряды армии, которую, со слов того же торговца, уже вовсю собирают.
Да
Глава 16
— Кстати, — я сложил воспоминания с текущей ситуацией и у меня возник неожиданный вопрос: — а вот мы сейчас идём в центр: нас там в армию не заберут?
— А ты не хочешь родину защищать?
Сощурив глаза, посмотрел на меня Визилий.
— Да не то чтобы не хочу… Мне кажется, слабоват ещё.
— Тебе не кажется, — усмехнулся старик. — И командирам, которые тебя в бой поведут, тоже не покажется. Сначала пойдут отборные воины, дружины феодалов. Гильдии пошлют некоторых членов от пятого ранга.
— А потом?
— А потом все пойдём, или враги сюда придут. Но к тому времени ты уже станешь сильнее. Если не помрёшь, конечно.
Никто не сомневался, что Визилий закончит именно своей любимой присказкой.
Мы продолжили путь, а когда небо уже стало светлеть, на нас снова напали волки — основной бич этих мест. В этот раз шесть штук, поэтому Визилий не стал выпендриваться и сразу взялся за дело. Мне снова достались всего двое.
Одного зарубил сразу, а вот второй оказался матёрым, и мы с ним около минуты скакали вокруг испуганно ржущей лошади.
Наконец я подловил его и сначала пронзил бок, а потом завершил начатое ударом копья в толстую шею. Волк захрипел и затих.
— Добей моих. — Визилий подошёл к Стремительной и принялся успокаивающе гладить её по гриве. — Вроде двое живы ещё.
Живы оказались трое, но опыт я получил только за одного. Остальным старик слишком сильно навалял. Нанесённые им раны оказались весомее, чем мой контрольный по шее.
Вскоре показалось солнце, и голубое, без единого облачка небо намекало на то, что днём опять будет пекло. Мы наспех позавтракали и, пока не стало совсем жарко, поспешили продолжить путь. При дневном свете мы двигались гораздо быстрее, правда, ландшафт менялся несильно. Дорога (а скорее широкая тропа) и по обе стороны или лес, или бескрайние луга с высокой травой.
Трижды мы вброд пересекали узкие речушки и один раз достаточно широкую по навесному мосту.
— Поспим? — спросил я, очередной раз вытирая пот со лба.
Солнце зашло в зенит и идти стало очень тяжело.
— Трудности закаляют, — усмехнулся Визилий. — Качай выносливость!
— А если серьёзно?
—
— Это которые доски, накрытые тряпкой, а под головой пучок сена?
— Они! — мечтательно улыбнулся спутник.
М-да. Я, конечно, уже попривык к аскетичной жизни средневековья, но мягкий матрас иногда мне снился, особенно когда я спал на чём-то совсем твёрдом. Но Визилий был абсолютно прав: дело вовсе не в комфорте. Лучше попотеть днём, а ночью спать в относительной безопасности.
Через час мы сошли с дороги и пошли по опушке леса. Да, из-за корней, мешающих Стремительной, двигались медленнее, зато точно не получим солнечный удар. Благо деревья росли не густо, и лошадь вполне спокойно между ними вышагивала.
К сожалению, где-то через час пути лес кончился, и дальше нам предстояло долго идти по открытой местности. Мы торопится не стали. Под сенью деревьев устроили привал и пообедали. Потом подумали и по часику подремали.
Солнце уже жарило не так люто, и, мечтая заночевать в деревне, мы вышли из спасительного тенька. Понятно, что в этом прекрасном новом мире меня ждут деньки и посложнее, но пока самым сложным был именно этот.
Порадовало только одно: когда на холме недалеко от дороги мы увидели огороженную оградой деревеньку, у меня в голове звякнул звоночек.
— Вероятно, что-то связанное с навыками долгих переходов, а может, с работой организма на жаре, — неуверенно пояснил Визилий, когда я рассказал о случившемся.
— Может, это навык «Терпеть занудных наставников»?
— Всё может быть, — усмехнулся Визилий. — И, кстати, не забыл, что шутники лошадь распрягают и разгружают?
— Можно подумать, не пошути я, было бы иначе.
— Не было бы.
Визилия знали и тут, поэтому нас без проблем пустили.
Стремительную мы за один золотой пристроили в конюшню, а сами с поклажей прошли в местную таверну. Она мало чем отличалась от нашей: те же столы, на которых из-за уже начинающих спускаться сумерек горели шесть свечей, стулья, скатерти. Может, сама на пару метров больше.
Кроме нас, ужинали молодой человек с грустной девушкой и средних лет полная женщина, с наслаждением уплетающая рагу и запивающая его пивом.
Мы сели за дальний столик, но даже не успели ничего заказать, как в таверну вошли двое крепких, но уже наполовину седых мужика лет пятидесяти. Одеты они были в обычные подпоясанные льняные штаны и такие же рубахи.
— Виз! Друг! — на всю таверну заорал один из них. — Я думал меня разыгрывают те дурни на воротах. Надо потом проставиться им за незаслуженные затрещины!
Вновь прибывшие подскочили к столу и, оглашая помещение радостными криками, по очереди стали обниматься с моим спутником.