Последний пророк
Шрифт:
Вот теперь точно никогда не отпустят, с тоской подумал я.
— Сейчас Директор хочет все финансовые операции исламских банков замкнуть на «Аль-Нидаре», но система еще не готова, Я один все не тяну, А с тобой мы горы своротим! Но этим займемся позже. А пока вот что…
…Самое смешное: я даже приблизительно не могу сказать, где находится этот самый терминал. В какой именно точке необъятной пустыни Сахара. И действительно ли он головной.
После экскурсии Танака отвел меня в мою резиденцию. Что сказать?.. Серьезный отгрохал себе в пустыне дворец наркошейх. Когда я открыл дверь в свое новое обиталище, понял: покойный Пит именно о таком рае и мечтал. Входишь и попадаешь в огромную круглую гостиную. Да-да, круглую! Точнее, овально-вытянутую. Ноги утопают в пестром ковре: мусульманское великолепие, цветики-цветочки, птички-зверьки. Слева — антикварная тумба на изогнутых бронзовых ножках в форме птичьих лап. Тумба с инкрустациями,
Мне их роскошь, знаете, была до задницы. Потому что раз выделили такие хоромы, значит, не слезут. И икорку заставят отработать, и шампанское, и когтистые ножки тумбочек-столиков… По полной. И черт с ним, решил. Есть не хотелось, а выпить — в самый раз. Даже не выпить — надраться как свинья. Вынул шампанское, на этикетке прочел: «Максим». М-мм, губа не дура, губа не дура. Правоверные, интересно, тоже пьют втихаря или только выставляют? Бутылку открыл неудачно, облился, даже на ковер наляпал. Все руки, грудь в пене — разучился. Сначала хотел как человек — в бокал налить, потом передумал, сунул в рот сразу горлышко…
— Хэлло, — пропел за спиной женский голос.
Я языком запер шампанское в бутылке — еще бы поперхнулся от неожиданности, сдох. Это была ОНА. Да, девка, баба. К спиртному, икре и свечам. Бедный, бедный Пит! Ему так хотелось всего этого… В легком коротком халатике на голое тело. Почти прозрачном. Куколка, Барби: ножки, ручки, сисечки, белокурые локоны, смайл в тридцать два зуба. Помада, румяна, тени — полный боекомплект. Видимо, вышла из ванной — я-то еще не сориентировался, где здесь что, где ванная. Улыбнулась:
— Вы не угостите даму шампанским? Молча наполнил бокалы.
— Вас как зовут, девушка?
— Ясмин. — Взяла свой бокал, оттопырив наманикю-ренный мизинчик, опустила глазки (длинные, тяжелые, в туши, ресницы мешали ей нормально моргать). — За что будем пить? Давайте выпьем за вас, а?
— Ясмин, спасибо за тост, но оставьте меня в покое, пожалуйста, — сказал корректно, без хамства. — Возьмите, если хотите, шампанское и идите. Я не готов к сексу.
— Вы устали, вы так устали, — в ответ проворковала она. — Вам нужно отдохнуть, расслабиться. Поверьте, я знаю, как сделать мужчине хорошо. Вам достаточно будет просто лежать и наслаждаться, лэй энд сэтисфект…
— Ясмин, я люблю свою жену. Вам не о чем беспокоиться. Ваши услуги мне ни к чему. Пожалуйста, уходите.
— Вы не пожалеете. — Девица подарила мне жемчужно-щедрую улыбку. — Вы приехали из далекой холодной страны, где люди не умеют по-настоящему делать любовь. Я научу вас всему, что знаю. Поверьте, это будет как сказка, как сон…
— Убирайся, — устало повторил я по-русски, сделав большой глоток из горлышка. Шампанское крепко ударило в голову, я же сто лет в рот алкоголь не брал. — Пошла вон отсюда.
Может, мы еще перебросились парой каких-то ничтожных реплик, не помню. Ясмин была простая, обыкновенная девка-давалка, обслуживающий персонал моего «отеля» — блядь средней руки. Привыкла, наверное, что мужики набрасываются на нее без слов, да и слов она, так подозреваю, не много знала. Во всяком случае, по-английски — разве что заучила несколько гладких фраз по теме. Я честно хотел ее прогнать, честно. Не думал, что случится эта постыдная, гнусная сцена, мерзость. А она все-таки случилась. Неохота в подробностях описывать — так, ограничусь самым необходимым, чтобы вы поняли мое состояние. От шампанского я сделался какой-то тяжелый, разболтанный и злой. Со мной бывает так иногда, что лучше меня не трогать. Но Ясмин — та ничего не почувствовала, не просекла. Или неправильно поняла скорее всего. Распустила пояс на халатике, опустилась с дивана на ковер, встала на четвереньки, облизываясь, поползла ко мне. Приползла. Я оттолкнул ее, с силой — уйди, не хочу! Уйди по-хорошему! Нет
Я что сделал. Вырвал у нее изо рта свой хуй. Вскочил, поймав на себе удивленно-испуганный, недоумевающий взгляд. Развернул жопой к себе, задрал халатик. Понял, что буду сейчас ее ебать, так ебать, чтобы подлая сука сдохла от ебли, до смерти буду ее харить. Задница у Ясмин была гладкая, белоснежная, мягкая. Картинка, не задница. Я схватил ее за ягодицы, широко их раздвинул, увидел бритую, лощеную и мокрую пизденку и совсем осатанел. Ткнул хуем прямо вперед, как тараном, как вертелом продевают цыпленка насквозь. Ясмин вскрикнула, потом заорала. Я ее крепко держал, где н сила взялась, очень крепко, а она билась, вырывалась и вопила тонким голосом. Хую было странно, непривычно тесно. Я опустил глаза и засмеялся: оказалось, ебу ее в сраку, в анальное отверстие. Как туда влез — понятия не имею. Но тем лучше. Ясмин визжала, билась и плакала: пустите, пустите… Ага, так я тебя и выпустил! Двигался изо всех сил, как мог наподдавал ей, загоняя хуй в кишку, жалел, что хуй маленький, а кишок у человека восемь метров, ебал и приговаривал по-русски:
— Нравится, сука, нравится, блядь? Нравится, сука, нравится, блядь?
— Ноу! Ноу! Ноу! — жалобно всхлипывала Ясмин, как будто понимала мои слова.
— Нравится? Нравится? Нравится?
Но это еще не все! Когда почувствовал, что сейчас кончу, вынул хуй, развернул Ясмин, на спину ее повалил, сел сверху на плечи и сунул ей хуй в рот. Опыта анального секса у меня, друзья, никогда не было, я очень традиционный человек… Хуй был весь в жидком дерьме, покрыт коричневой слизью. О-оо, если бы вы видели ее лицо! Как мне хотелось в тот момент, чтобы эти недоноски, по вине которых я здесь оказался, пялились в ужасе, в животном ужасе, выкатив глаза, на чей-нибудь здоровенный, перемазанный калом ХУЙ! Вынутый у них же из жопы и зависший надо ртом! Готовый кончить, извергнуться кипящей лавой, напалмом, неудержимым распадом урана! Расстегивай штаны, анкл Сэм! Ты не забыл еще, как это делается?! Fuck them all — кто же еще на такое способен, кроме тебя?! Огрей их по башке своими могучими яйцами, оглуши, не дай опомниться, иначе они прогрызут в твоих яйцах дыры, анкл Сэм, и мутноватое, студенистое месиво, которое из них выльется, — выпьют, выпьют к чертовой матери!
Короче говоря, я кончил Ясмин в рот и заставил ее тщательно облизать мой грязный хуй. Потом вытолкал из комнаты голую, взашей. Упал на ковер и отключился.
…Вчера, ровно через год после трагедии 11 сентября, террористы нанесли Соединенным Штатам и всему цивилизованному миру новый сокрушительный удар. Мишенью на этот раз были выбраны две крупнейшие интернет-компании «Yahoo!» и «America Online» (AOL). Утром 11 сентября все пользователи бесплатных почтовых ящиков на этих порталах получили автоматическое сообщение от администрации сервера с рекламой нового пакета для антиспамзащиты. После щелчка мышью по этому сообщению на мониторах открывался портрет Террориста Номер Один Хаджи Абу Абдаллы и надпись «Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет — Пророк Его!». После этого шел текст меморандума-фетвы:
«День Гнева настал!
Именем Аллаха милостивого, Аллаха милосердного, наполнившего сердце мое болью и гневом, я, Абу-Мохам-мад бен-Авад Абдалла, открывшийся миру как Ал-Мех-ди-ал-Мунтовар, Имам Судного дня, объявляю миру неверных ПОСЛЕДНИЙ ДЖИХАД. Сыны и дочери собак и обезьян будут уничтожены волею Всемогущего. Их города, гнезда разврата и порока, ненавистные взору Владыки Миров, будут стерты с лица земли, и не останется там целого камня, не расколотого Мечом Веры. Не найдет себе покоя неверный, и не найдет он себе убежища, покуда не отдаст Аллаху свою нечистую душу, место которой в адском пламени сжирающем. И сокрушено будет войско неверных, повергнуто будет их оружие в прах, ибо на стороне нашей Истина, сверкающая подобно молнии. Падут стены крепостей ваших, когда грянут муджахиды «Аллаху Акбар!», рассыплются укрепления ваши, ибо так желает Неизъяснимый. Станете вы рыдать и молить о пощаде, но ненавистны вы в глазах Аллаха, люди греха, и жизнь ваша волею Его прекратится. Опомнитесь!