Последний ранг
Шрифт:
Она ненавидела Бринера за это.
Он ведь посчитал, что она сама к нему полезла, и охотно воспользовался ситуацией. Очень охотно, будто только этого и ждал. Ещё бы. В его понимании, она только и желала, как бы на него запрыгнуть, на такого распрекрасного.
И пусть Феофан обозначил его избранным, Бринер должен был оставить её в покое. Он вызывал в ней такой ураган ощущений, что хотелось взорваться, чтобы этого не чувствовать.
Виринея прикрыла глаза.
Память снова подбросила ей картинку:
Она распахнула глаза.
О Воля Мёртвых, избавь её от этих воспоминаний. Казалось, если она вспомнит всё до деталей, то провалится от стыда!
И вдруг память выдала ещё что-то… её собственный голос.
Она что-то шепчет Бринеру, что-то неясное…
Эхом проносится: «…я уже говорила, что ненавижу тебя?».
А он отвечает хрипловатым от желания голосом: «Нет, впервые слышу». Бринер даже в такие моменты ироничен, а это первое, что её в нём привлекло.
Потом она говорит ему что-то ещё, уже другим тоном, издевательским.
«Ну-ну, не сердись…».
Затем: «Я всё-таки соблазнила тебя…».
И так странно это прозвучало. Но все эти странности затмило одно сильное воспоминание. В ушах Виринеи эхом пронеслось имя Волот.
ВОЛОТ.
В-О-Л-О-Т…
Произнося это имя, Ведьма настолько боялась его, что Виринея ощутила это даже через воспоминания…
Эпизод 18
Я покосился на топор Виринеи и спросил:
— Ты почему без охраны?
— Мне достаточно топора, — парировала она.
Хотя мы оба понимали, что топора никогда недостаточно: если бы это было так, то мне бы не пришлось два раза вытаскивать её из беды. Вместе с топором.
Оба моих телохранителя сейчас стояли в коридоре, Ипполит и Яков.
Я попросил Ипполита — того, кто повыше рангом — переключиться на охрану Виринеи, но тот лишь покачал головой. Его вид однозначно давал понять, что объект охраны у него не может быть другим.
— Мне не нужна охрана, — зловеще сощурилась Виринея. — Лучше приготовься к уроку. Тебя ждет много интересного.
В этот момент в коридоре появился долговязый парень, весь какой-то прилизанный, болезненно-бледный, с сальными чёрными волосами и коротким вздёрнутым носом, в клетчатом старом пиджаке, мятых брюках. На его ботинках я заметил еле заметные пятна серой краски.
— Заходи, Эраст, — улыбнулась ему Виринея и посторонилась, чтобы пропустить в лабораторию.
Заметив, что я внимательно оглядываю парня, она снова стала серьёзной.
— Это младший лаборант, Эраст Нежин. Очень талантливый некромант, давно тут работает.
Мне он сразу не понравился, не знаю
Возможно, насторожил его вид. А может, то, что он будет торчать в лаборатории рядом с Виринеей, а у неё нет охраны.
— И сюда больше не суйся, понял? — бросила девушка и захлопнула дверь лаборатории перед моим носом.
— Пригляди за ней, а мне хватит и одного человека, — тихо попросил я второго телохранителя, Якова.
Он был магом Пути Физис и рангом пониже, чем Ипполит.
Но его ответ был тот же — отрицательное качание головой.
— К девушке приставят охрану чуть позже, сегодня к вечеру, — добавил Ипполит, наклонившись к моему уху.
Его ответ меня не особо успокоил, если учесть, что Хибинская Ведьма сказала про Волота. Она бы просто так ко мне не явилась, ведь беспокоилась она не за меня, а за Виринею.
«Убереги мою наследницу от поганых рук Волота» — так она сказала.
Значит, имелись причины.
И я был уверен, что Виринея так и не упокоила дух своей пра-прабабки, как бы её ни проклинала.
Ещё этот Эраст Нежин возле неё крутится…
Хмурясь, я отправился наконец в Кабинет Некромантии, к профессору Воронину Я. С. И пока даже не представлял, что это за маг.
Кабинет оказался не такой уж большой, но самое главное, что это был не совсем кабинет. Он был оборудован под склеп.
Мрачное помещение выстроили по всем традициям некромантии: каменные стены и потолки, арки по бокам, полки с кувшинами и прахом (чьим — непонятно), посередине большой закрытый гроб. В стальных подсвечниках и на стенах горели свечи, десятки свечей. Ни окон, ни ламп не было вообще.
С потолка свисала гигантская люстра, тоже со свечами.
У одной из стен стоял большой диван в виде полукруга. На нём и сидели студенты. Их было немного, всего семь человек. Три девушки и четыре парня, в том числе, и Корней Жаров.
— О, Бринер решился войти, — усмехнулся он тихо, увидев меня.
Его дружка здесь не было, поэтому Жаров общался с какой-то девушкой. Её я не видел на лекции у Лавра, хотя она была гладиатором, никаких сомнений.
Темноволосая, большеглазая, приземистая, с крепкими руками и короткой жилистой шеей.
Таких обычно называют бой-баба.
Возможно, это была та самая сестра Жарова. На лица они вроде похожи, да и по комплекции.
Свободное место было, кстати, только рядом с этой девчонкой, поэтому я уселся туда. Она сразу же отодвинулась подальше от меня и нахмурилась.
Профессора мы прождали ещё около минуты, причём, в полной тишине. Никому не хотелось в склепе даже разговаривать. Жаров, и тот, молчал.
Монотонно тикали часы — большие, напольные, ещё и с кукушкой. Они стояли у противоположной стены будто намеренно. Чтобы никто не забывал про время, которое тут находится.