Последний расчет
Шрифт:
– Чем она объяснила свое нежелание вас принять?
Сигри пожала плечами:
– Кажется, сказала, что ничего страшного, поговорим потом. Мне это не очень понравилось, потому что я знала, что она очень обидчива, тяжело воспринимает отказ. Поэтому я спросила: «Ты уверена?» И еще раз предложила за ней заехать. Но она спросила, найдется ли у меня время завтра, то есть в воскресенье, на следующий день после званого ужина. Я ответила, что да, но… встреча так и не состоялась.
– Вы не помните, как именно она рассказывала
Сигри задумалась. Гунарстранна отпил кофе и снова одобрительно кивнул.
Сигри закрыла глаза.
– Она сказала: «Ко мне пришли…» Нет, не так: «Кое-что случилось на работе… Явился один человек из моего прошлого. Мне нужно поговорить с тобой, иначе я сломаюсь». Что-то в этом роде – точных слов я не помню.
– «Иначе я сломаюсь»?
Сигри кивнула.
– Как вы истолковали ее слова?
– Да никак. Просто такой оборот речи, вроде «Кажется, я сейчас упаду в обморок» или «Ой, я сейчас умру», как говорят некоторые.
– И что вы ей ответили?
– Спросила: «Кто же это, милая?» или «Милая, кто же к тебе приходил?»
– Вы с ней были настолько близки? Вы называли ее «милой»?
– Ну да.
– Вы так же обращаетесь к другим пациентам?
– У меня со всеми складываются неплохие отношения…
– И вы ко всем обращаетесь одинаково?
– Нет. Наверное, можно сказать, что у нас с Катрине… отношения были особыми.
– Почему?
Сигри не спешила с ответом. В конце концов она сказала:
– Потому что у нас с ней… – Она еще немного подумала. – Наверное, Катрине чем-то отличалась от других… Да, по-моему, она была не такая, как все. Катрине была особенная.
Гунарстранне показалось, что Сигри пытается что-то объяснить себе самой. Она смотрела в одну точку, словно забыв о его присутствии.
– Было в ней что-то такое… – Она еще помолчала и добавила: – Хотя… не знаю. В такие минуты, как сейчас, кажется… возможно, нас с ней просто потянуло друг к другу. Но самое главное, она очень долго доверяла мне свои секреты.
– Доверяла?
– Да. Возможно, с медицинской точки зрения это было не очень полезно, но она предпочитала меня многим другим.
– И все же она так и не сказала, кто приходил к ней на работу и что там произошло?
– Нет. Мы договорились встретиться на следующий день.
– Вы пробовали связаться с ней в воскресенье?
– Днем я звонила ей, но она не взяла трубку.
– Что вы подумали?
– Подумала, что она забыла о нашем уговоре или перезвонит мне сама позже. В конце концов, мы ведь так и не назначили время встречи.
– Что за человек ее бойфренд? – спросил Гунарстранна после паузы, прочистив горло.
– А, ерунда. Пустышка!
– Пустышка?
– Да, мне так кажется. Снаружи еще куда ни шло, а внутри, – она постучала себя пальцем по голове, – пусто! Он ее очень
– Он склонен к насилию?
– Н-нет… я так не думаю.
– Как по-вашему, он бил ее?
– Нет. – Сигри покачала головой. – Нет, иначе она бы со мной поделилась.
– Как проявлялась его ревность?
– По-моему, он боялся, что она изменяет ему с другими мужчинами.
– А она ему изменяла?
– Понятия не имею.
– Значит, она не всем с вами делилась?
– Скажем, такого рода тайны меня не интересовали.
– На званом ужине к ней кто-нибудь приставал?
– Что значит «приставал»?
Гунарстранна посмотрел ей прямо в глаза:
– По-моему, вы прекрасно поняли, что я имею в виду. Кто-нибудь из гостей проявлял к ней… повышенное внимание, отпускал двусмысленные шуточки и так далее?
– Сомневаюсь.
– Почему?
Сигри задумчиво смотрела в одну точку.
– Если бы так было, тот, кто проявлял к ней интерес… потом ушел и позже вернулся, и вел себя так, чтобы не вызывать подозрений…
– Да, все возможно.
– Нет… – Она покачала головой. – Не может быть!
– И все-таки?
– Почему вы настаиваете?
– Вы хорошо ее знали, – ответил Гунарстранна, – она делилась с вами своими секретами… Может быть, кто-то из тех, кто присутствовал на званом ужине, в самом деле относился к ней… несколько своеобразно. Насколько допустимо подобное поведение – вопрос другой. Вы можете сказать, положа руку на сердце, что все гости в тот вечер неотлучно оставались в доме?
– Нет.
– Почему?
– После того как мы встали из-за стола, несколько человек решили поехать в город. Одни гости были наверху, другие внизу, третьи гуляли в саду. Кто знает?
– Вы помните, кто именно поехал в город?
– Несколько человек отправились в «Смугет»… Инициатором был некто Гогген. Знаю, что он занимается эргономикой и его настоящее имя Георг Бек. С ним поехал Бьёрн Герхардсен…
– Хозяин, муж Аннабет?
– Да, он совсем как мальчишка-подросток! Остальных тоже уговаривал поехать и развлечься. Согласились несколько гостей помоложе. Не помню, сколько их было всего. Гогген и Бьёрн Герхардсен точно уехали, а с ними кто-то еще… Кажется, Уле Эйдесен, бойфренд Катрине.
– Почему вам так кажется?
– Я нигде не видела ни его, ни Катрине. Либо он ушел с Катрине, либо поехал с Гоггеном и остальными в развлекательный центр.
– А вы?
– Я? Я ходила туда-сюда… – Она нерешительно улыбнулась. – Думаете, я…
– Мы ничего не думаем, но, возможно, нам понадобится прослушать записи ваших бесед с Катрине.
– Зачем?
– Во время ваших бесед она могла упомянуть нечто, имеющее отношение к делу. Поэтому прошу вас, если вы что-нибудь вспомните, позвонить нам. – Он встал.