Последний расчет
Шрифт:
Он побежал по лестнице. За ним деловито топал Иттерьерде. Гунарстранна не останавливался, пока не добрался до площадки третьего этажа. Дверь в квартиру была распахнута. На пороге стоял полицейский в форме. Гунарстранна отпихнул его плечом и вошел.
Он повесился на крюке от люстры… Возможно, для люстры крюк и был прочным, но теперь казался хрупким. Кто-то срезал провод и снял покойника.
– Это я снял тело и положил на пол, – объяснил констебль с порога. – Надеюсь, я ничего не нарушил?
Гунарстранна мрачно покосился на него,
Гунарстранна жестом подозвал Иттерьерде. Тот склонился над телом и осторожно перекусил кусачками петлю на шее мертвеца. Человек, пытавшийся реанимировать Крамера, покосился на них, что-то буркнул и продолжал свое дело.
Гунарстранна кашлянул и обернулся к констеблю:
– Он был холодный?
– Как лед, – ответил констебль.
– Кто это? – Гунарстранна показал на человека, делавшего Крамеру массаж.
Констебль пожал плечами.
Тут в квартиру вошел Франк Фрёлик. Он сразу понял, что произошло, и тяжело вздохнул. Они с Гунарстранной переглянулись.
– Он нашел труп, – пояснил констебль, указывая на человека, о котором они говорили. – Но начал делать массаж только что.
– Эй, вы врач? – обратился Фрёлик к незнакомцу.
– Ветеринар, – ответил тот, поворачиваясь.
– Он умер, – сказал ветеринару Гунарстранна.
– Надо вскрыть ему грудь, – ответил тот. – Попробовать запустить сердце вручную.
– Что?! – изумился Гунарстранна.
– Запустить его сердце вручную.
– Вы что, спятили? – Губы Гунарстранны свело от раздражения. – Он умер! Неужели сами не видите? Тут никаких сомнений быть не может. Он умер несколько часов назад!
– Чушь! – Ветеринар вскочил, бросился на кухню и скоро вернулся с большим секачом. На лице у него застыло выражение сосредоточенности; он весь вспотел. Размахивая секачом, он воскликнул: – Его надо вскрыть!
– Решения здесь принимаю я. – Голос у Гунарстранны дрожал от сдерживаемой ярости. – Он умер…
– Но с крысами в нашем институте все получается! Я занимаюсь этим каждый день. Мы вскрываем им грудную клетку, сдавливаем сердце, и они оживают!
Гунарстранна в упор смотрел на ветеринара с секачом. Иттерьерде склонился над трупом и разглядывал его, как будто надеялся понять что-то важное. Всем было не по себе. «Им не нравится мой тон, – подумал Гунарстранна. – Они боятся, что я наброшусь на несчастного и раздавлю его… Бедняга в шоке. Надо с ним помягче…» Послышалось звяканье; человек в дверях выронил секач. Руки его дрожали, челюсть отвисла.
– Кактус видите?
– Не понимаю, о чем вы, – ответил человек в дверях, устало поглаживая себя по лбу.
– Он растет.
– И что?
– А подоконник не растет.
– Ну и что?
– Доска не вырастет, сколько ее ни поливай.
Какое-то время ветеринар ошеломленно разглядывал кактус. Потом посмотрел на труп, лежащий на полу.
– Но он мой брат! – вскричал он.
Гунарстранна взял его под руку. «Он вот-вот сломается», – снова подумал он, заглядывая ветеринару в глаза.
– Примите мои соболезнования.
– Неужели вы не понимаете, что я не хочу терять брата?
– Стойте спокойно, – приказал Гунарстранна, видя, что ветеринар пытается подобрать нож, и придав голосу душевности: – Не сомневаюсь, вы хороший ветеринар и хороший ученый, вы добились несомненных успехов в опытах с крысами, но нельзя забывать, что крыса – все-таки не человек. Даже если его сердце и забьется после того, как вы вскроете ему грудную клетку, вы должны помнить, что его мозг очень долго находился без притока крови. В самом лучшем случае он останется овощем и будет лежать, подключенный к аппаратуре, пока над ним кто-нибудь не сжалится…
– Вы правы, – тихо ответил ветеринар. – Об этом я не подумал.
Гунарстранна показал на лежавший на полу секач:
– Где вы его нашли?
– Что? – равнодушно спросил его собеседник.
– Где вы нашли секач?
– На кухне.
– Значит, он всегда был в квартире?
– Конечно.
– А это ваш брат?
– Да.
Остальные облегченно выдохнули и снова зашевелились. Все украдкой поглядывали на Гунарстранну. Он понимал, в чем дело. Нельзя допрашивать брата мертвеца рядом с телом.
Гунарстранна огляделся. В квартире оказалось много книг; полки занимали все стены. Комната была симпатичная, обставлена со вкусом. В промежутках между полками висели африканские маски и репродукции.
– Значит, это ваша квартира? – Гунарстранна снова огляделся по сторонам. Его внимание привлекла небольшая деревянная статуэтка на краю полки. Казалось, деревянный всадник вот-вот упадет. Рядом с дверью стоял чемодан; на его ручке еще был прикреплен ярлык авиакомпании «Бритиш эруэйз». Рядом стоял пакет с покупками из магазина беспошлинной торговли. – Вы уезжали?
Проследив за взглядом инспектора, ветеринар кивнул.
– Надолго?
– Дней на десять.
– Какой у вас уютный дом, – вмешался в разговор Фрёлик.
Ветеринар тяжело рухнул в кресло и смотрел перед собой без всякого выражения.
– Я устал, – произнес он, подавленно качая головой. – Не спал больше суток. Еще не привык к смене часовых поясов. Приехал домой и вижу, что Хеннинг висит на люстре… Это уж слишком.
– Что?.. – начал было Гунарстранна, но Фрёлик его остановил и присел на корточки перед ветеринаром. Тот по-прежнему смотрел перед собой остекленелым взглядом.