Последний рассвет
Шрифт:
– У меня будет не больше часа, – предупредила она.
– Мне достаточно, – ответил Геннадий.
Встречу она назначила в кафе на первом этаже гостиницы «Балчуг». Место Колосенцеву не нравилось, уж больно пафосное, и цены чудовищные, так что даже чашку чаю он там себе позволить не сможет, но спорить и тем более настаивать на чем-то он не решился, памятуя о своем же правиле: никогда не давить на фигуранта при первом контакте. Пусть будет так, как ей удобно. Тем более это в любом случае лучше, чем пилить невесть куда за
Алла Анищенко, стройная ухоженная женщина с крашеными в очень красивый, но столь же неестественный цвет волосами, опоздала на двадцать минут, но извиняться и не подумала.
– То, что случилось с Женей, ужасно, – заявила она в первую же секунду. – Но я не совсем понимаю, какую информацию вы от меня ждете. Мы ведь не были близкими подругами. Да и не близкими тоже. Просто знали друг друга много лет, потому что наши мужья очень дружны, вот и приходилось встречаться. Бывает, что дружат семьями, и мужья, и жены, но это не наш случай. Игорь с Жорой дружат, а мы с Женечкой просто приятельницы.
– Я бы хотел поговорить о приеме, на котором вы были двадцатого ноября, – объяснил Колосенцев, с завистью поглядывая на официанта, прошмыгнувшего мимо них с двумя тарелками, на которых красовались какие-то немыслимые десерты.
Алла быстро, не глядя в меню, сделала заказ – чай и фруктовый салат, Колосенцев воздержался, небрежно солгав, что он уже выпил кофе и перекусил, пока ждал ее. Не признаваться же, что дорого!
– А что с приемом? – не поняла Алла. – Вы спрашивайте, время идет. Через полчаса мне придется уйти, я не могу опаздывать.
Вот так, несколькими словами, она вроде бы поставила оперативника на место, а на самом деле – ткнула мордой в стол. Мол, на встречу с тобой и опоздать можно, не такое уж важное дело – расследование убийства, а вот мои дела по-настоящему важны, и опаздывать я никак не могу.
– Вы общались с Евгенией Васильевной на приеме?
– Ну конечно! С кем ей там еще общаться, кроме нас? Она же там никого больше не знает.
– Кроме вас? – уточнил Колосенцев. – А сколько вас?
Алла рассмеялась:
– Трое. Или четверо, я сейчас точно не вспомню, в каком составе мы стояли, когда Женя к нам подошла. Я была, еще две дамы, если нужно – я назову их имена и дам координаты, а вот четвертая, известная журналистка, то ли была в тот момент, то ли нет – точно не скажу. Она какое-то время с нами стояла, потом отходила, потом снова подходила…
Все это Колосенцев и так знал со слов Игоря Панкрашина, и имена этих дам, и их телефоны. Пока ничего нового.
– Евгения Васильевна не рассказывала вам о том, что кто-то из присутствовавших на приеме заинтересовался ее украшением? Может быть, кто-то комплимент ей сказал или поинтересовался стоимостью… Не было такого?
– Украшение? – Алла Анищенко сделала движение, при котором у нормального человека на лбу должны были бы появиться морщины. Ее же лоб, судя по всему,
– Оно пропало.
– Что вы говорите? Ну надо же…
Алла покачала головой, и Колосенцеву почему-то показалось, что она не одобряет людей, которые позарились бы на такое «барахло».
– Не понимаю, – продолжала она задумчиво. – Колье как колье, ни серег к нему, ни кольца, ни браслета, то есть это даже не гарнитур. Кому оно могло понадобиться?
– Евгения Васильевна не говорила, сколько оно стоит?
– Нет, мы его вообще не обсуждали. То есть мы, конечно, заметили, что Женя наконец-то появилась хоть в каком-то украшении, но сразу заговорили о другом и больше к колье не возвращались. А что, с установлением цены какие-то проблемы? Игорь же наверняка знает стоимость, он же сам платил.
– С чего вы взяли? – насторожился Геннадий.
– А разве нет? Разве его не Игорь купил? А кто?
Глаза Аллы хищно блеснули неподдельным интересом.
– Его вообще никто не покупал, Евгения Васильевна брала его напрокат в рент-бутике.
– Да-а-а? – Изумлению Аллы не было предела. – Правда? С ума сойти! Ну, тогда я вам совершенно точно скажу, что никто на это колье не позарился бы, и если оно пропало, то не потому, что его украли, а потому, что Женя его куда-нибудь засунула.
– Откуда такой вывод?
– Ой, ну неужели вы не понимаете? Украшения напрокат – это в основном бижутерия, очень красивая, иногда даже дорогая, но все равно это всего лишь бижутерия. В Москве есть несколько точек, где можно взять в аренду настоящую ювелирку, немного, всего две или три, но там с вас возьмут залоговую стоимость в размере ста процентов цены изделия, плюс еще проценты за прокат. Если бы это «богачество» было настоящим, оно бы стоило огромных денег. Ни один бутик никогда – запомните это! – не связался бы с такой вещью. Если бы камни в этой, простите за выражение, красоте невозможной были натуральными, цена была бы неподъемной. Напрокат дают только недорогую ювелирку. Так что, если колье было настоящим, оно не могло быть прокатным, его можно было только купить, причем за бешеные деньги.
– А если все-таки прокатным?
– Тогда это бижутерия, – безапелляционно заявила Анищенко и добавила: – Без вариантов.
– И Евгения Васильевна сказала вам, что колье взято напрокат?
– Нет, ничего этого она не говорила, мы думали, что это Игорь наконец расщедрился, начали Женечку подкалывать, а она сразу принялась щебетать про то, какой Волько чудесный, так что если кто-то из нас и обратил внимание на украшение, то мы быстро отвлеклись.
Волько… Это еще кто? Такое имя пока не всплывало.