Последний реанорец. Том III
Шрифт:
Вот только дослушать я её не успел, потому как взгляд мой резко стал закатываться и я медленно и позорно шлёпнулся обратно на кровать.
— Эй, Лазарев! Ты опять за старое что ли?! А ну не вздумай помирать! Ты же главного не услышал…
— Захар! Захар! Что с тобой?! — панически зашептала Трубецкая, касаясь руками моих щёк, груди и лица. — Прасковья, надо позвать её императорское высочество!
— Не надо меня звать, я уже здесь, — вкрадчиво и негромко раздался голос Романовой. — Говорила же, что у него не больше пяти минут. Или вы думаете, что после подобного он так просто придёт в себя?
Вот же… дрянь! Всё-то эти жизнючки знают. Но и я тоже позорник.
И на смену
Первое кольцо. Москва.
Московский Кремль.
Царственные апартаменты.
Двери в личные покои царевны Оксаны бесшумно отворились, и мягким пружинистым шагом в них пожаловал тонкий девичий стан её собственной дочери. А после без какого-либо стеснения та плавно забралась на постель и склонила свою голову на плечо женщины, которая была увлечена чтением медицинской карты и целительских сводок.
— Как он тебе, мам? — шепотом спросила Виктория, не отвлекая женщину от дел.
— Тебе с медицинской точки зрения или человеческой? — улыбнулась с любовью Оксана, целую девушку в лоб.
— С любой, — усмехнулась весело её дочь.
— С медицинской и целительской точки зрения он необычайно вынослив, настолько вынослив, насколько это вообще возможно. А с человеческой сложно сказать, но с того, что удалось узнать мне самой и с твоих слов, Лазарев… весьма скрытен и странен. Прямо-таки целая загадка.
— Он действительно гемомант или он что-то скрывает? — не унималась Виктория. — Ему можно верить? Он вправду странный. Спас брата. Ничего не требует. За помощью не обращается, а ведь у него уйма проблем. И нападение это лишний раз подтверждает. И как он вообще смог одолеть пять магистров? — нахмурилась внезапно Виктория.
— Милая моя, мне кажется или ты ним увлеклась? — с тёплой улыбкой осведомилась Оксана. — Неужели, ты начала подыскивать себе партию?
— Мама, хватит, — насупилась моментально Романова со слабым смущением. — Не шути так. Признаю, он… интересный. К тому же я следую твоим правилам, прежде чем кому-то доверять, тщательно разузнай.
— Я хорошо тебя обучала, — рассмеялась заливисто женщина, но после стала объяснять. — Вероятнее всего да, он действительно гемомант, но слабый. Да и метаморфозы не будут лгать, ты сама его видела. Если принять во внимание все факторы. Включая гемомантию, дух и магию, то он смог бы «разогнать» свою силу до приемлемого уровня. Ты сама его видела, теперь он тень себя прошлого. К тому же неизвестно, вернется ли к нему его молния. Захар может остаться калекой до конца своих дней. Поэтому решать здесь нужно только тебе, пора взрослеть, крошка, я не всегда смогу давать тебе советы. Но если не поторопишься, то Трубецкая и Потёмкина могут предпринять что-то раньше.
Рот девушки уже открылся, чтобы запротестовать, но двери в покои вновь отворились, и на их пороге стоял до безобразия хмурый Ростислав. И данный вид не укрылся от его матери и сестры.
— Сынок, что-то случилось? — встрепенулась мгновенно будущая императрица, изрядно напрягшись.
— Случилось… но не у меня, — с мрачным видом заговорил Романов, делая несколько шагов по апартаментам и дойдя до кровати, поцеловал в щеку мать и сестру. — Только что мне доложили, что Андрей Осокин прорвался до магистра первой степени и успешно прошел огранку. И в виду всего сложившегося, похоже, у Захара серьёзные проблемы…
Глава 21. Последствия, которые приближаются со всех сторон…
Очередное
Но как бы то ни было с новым днём пришли и новые проблемы и несколько новостей. Как хороших, так и плохих, что были построены на фактах. Первое, бесконтрольный эфир был на своём законном месте. Второе, в норму стала приходить сила духа. Восстанавливалась она хоть и медленнее, чем раньше, но это вероятнее всего было из-за слабого тела. Третье, магический резерв так и находился в подвешено-неопределенном состоянии, а все его конструкции просто дышали на ладан. Меня же радовало то, что он не развалился, и уже опираясь на это умозаключение можно было строить будущие догадки. Либо он восстановится через Бездна пойми сколько, либо так и останется в искалеченном состоянии. Перспектива невзрачная, ведь к молнии я уже стал привыкать, и она во многом упрощала дело по возвращению рунного тела.
В общем, как я и предполагал, ценой за пользование эфира была моя жизнь и… годы. Ситуация хоть и была хуже некуда, но я бывало и не из таких выбирался.
А самым паршивым было то, что исцеление организма шло муравьиным шагом. Было желание рвануть в пятно Тулаевых после аудиенции с императором, так как у меня было смутное понимание, что отросток и корень могут помочь. Но, к моему глубочайшему сожалению, я даже передвигаться не мог нормально на дальние расстояния, чтобы не появилась одышка, а боли почти сразу возвращались с новой силой и накатывали бушующими волнами. К тому же не факт, что я успею ассимилировать корень смерти и гипофиз одновременно. По моим подсчетам выходило, что на корень уйдет около семи-восьми дней и от четырех до пяти суток будет затрачено на отросток.
Ведь через двенадцать дней после аудиенции с императором состоится дуэль с осокинским щенком. И по заверениям Ростислава, который навестил меня на следующие сутки, тот повысил свой ранг до магистра первой степени. Да, не окрепшего, но магистра.
А я в нынешних реалиях полагаться мог только на силу духа, свои техники и… вредоносный эфир. Был изъят и положительный момент из произошедшей ситуации, отныне у меня было четкое понимание той самой грани использования эфира, которая сможет нанести мне непоправимый ущерб. Поэтому если сейчас мой воинский ранг барахтается между старшим и младшим ратаем, а я смогу поднапрячься и разогнать свою силу при помощи эфира хотя бы до младшего сконателя, то с помощью новых реанорских техник, которые буду использовать на нынешнем ранге, есть шанс с лёгкостью нарезать этого шелудивого пса тонкими ломтиками. Рисковый шанс, но он имеется. Разумеется, в свою очередь всю эту мелкую нарезку я предоставлю к столу Осокиных. На данный момент был план именно такой.
Похоже, в силу своего реанорского безумия и гордости я уже знаю, чем буду заниматься все эти дни после аудиенции с императором. Глотать укрепляющие эликсиры и проверять предел нынешнего тела на силу эфира. Посмотрим, насколько его хватит.
Само собой были и позитивные моменты. Будущая императрица более не появлялась и оставила все заботы на магинь жизни рода Потёмкиных, а помимо Ростислава и Виктории, которые навестили меня на следующие сутки, преподнеся новость о прорыве осокинского щенка, Алина и Прасковья всюду таскались за мной и развлекали меня светскими беседами. Когда же рядом находятся две приятные взору девицы, исцеление шло на порядок быстрее. По крайней мере, так казалось.