Последний рейс королевы

Серебрянская Виктория

Нартанн первым не выдержал повисшей в помещении тишины:

— Ну? Чего встала? Проваливай! Дай мне хоть раз расслабиться…

Он напоказ схватил бутылку и снова наполнил стакан. Но выпить не успел, я вмешалась:

— Что-то ты часто начал расслабляться… То со мной. То с бутылкой. Может, поделишься? — я кивнула на бутылку.

То, что напоминание о прошедшей ночи было ошибкой, стало понятно в тот момент, когда арлинт вскинул голову и неприятно оскалился:

— А тебе так хочется повторения? — Нартанн был военным. С хорошо натренированными рефлексами. А я голыми руками дергала тигра за усы. Не удивительно, что не успела я моргнуть, как он вскочил из-за стола и за горло прижал меня к стенке: — Так давно не трахалась? Изголодалась, бедняжка? Или у Эрва на тебя не хватало

силенок?

Зря он вспомнил про напарника! От одного звука имени Эрва во мне словно что-то взорвалось. И я, практически не осознавая, что делаю, на одних инстинктах нанесла арлинту три коротких удара в корпус. В точки, которые когда-то, когда я была еще зеленой соплей, мне показал один яоху, принявший меня за собрата-полукровку.

— Не смей даже вспоминать имя Эрва всуе! — По-змеиному прошипела я блондинчику на ухо. — Ты даже кончика его ногтя не достоин! Эрв отдал жизнь, чтобы ты жил дальше! А ты что делаешь?

Физически я была заведомо слабее арлинта. Но Нартанн даже не сделал попытки выкрутиться из моего захвата. Покорно стоя в согнутом положении, с заломленными за спину руками, он тем не менее ехидно огрызнулся:

— Святой Эрв! Оно и видно! Одну бабу удовлетворить не смог и предпочел сдохнуть!

Злость багровой пеленой взорвалась где-то у меня в голове. Я замахнулась чтобы ударить, чтобы вколотить эту паскудную лыбу арлинту в глотку вместе с зубами. Но моя рука опустилась сама собой, когда я поймала взгляд бирюзовых глаз. В этой невероятной глубине цвета морской волны стыла неизбывная боль. Тоска. И жажда смерти.

На какое-то время мы оба замерли, не отрываясь глядя друг другу в глаза. А потом я почти отшвырнула от себя мужчину, брезгливо вытерев после него ладони о комбинезон:

— Господи, в кого ты только превратился! — Я уже начала жалеть, что затеяла этот разговор. Но отступать при первой же трудности было не в моих правилах. — Мерзкие паразиты с Крома, и то приятнее, чем ты! Настолько погряз в жалости к себе, бедненькому и несчастненькому, что уже не имеешь даже сил дальше жить! А ведь от тебя зависит Борис! И гораздо сильнее, чем тебе кажется! Мальчишка привязался к тебе, как к родному отцу! Как ты думаешь, каково ему сейчас наблюдать, как ты упиваешься болью и занимаешься саморазрушением?

Я отошла к столику, взяла бутылку, из которой арлинт наливал себе пойло, и понюхала горлышко, краем глаза наблюдая за своим противником. Пахло вполне пристойно. Тонкий аромат древесины смешивался с запахом специй из отдаленных колоний и ароматом отцветающей маори — так пах дорогой коньяк, производимый только в одной звездной системе — системе Ориона. А хозяин этого корыта далеко не дурак! И разбирается в женщинах и алкоголе!

Арлинт распрямился и некоторое время с затаенной надеждой смотрел на меня. Но потом видимо понял, что продолжения не будет и сеанс садо-мазо уже завершен, подошел ко мне и потянулся за своим стаканом:

— А что Борис? Он уже почти взрослый. Все, что мог, я ему дал. За тем, как он устроится в жизни, можешь и ты пронаблюдать. А я…

Я с отвращением скривилась:

— А ты слишком устал грести против течения и решил, что пора сдохнуть. И плевать, что те, кто от тебя зависят, те, кто искренне за тебя переживают, будут сходить с ума от тоски после твоей смерти! — Я поймала взгляд бирюзовых глаз и, презрительно глядя в них, припечатала: — Слабак!

Нартанн не стал пить. Отставил стакан и горько хмыкнул:

— Да что бы ты понимала! Сразу видно, что тебя никогда не предавали, что ты не теряла близких…

— О да! — Я со стуком поставила бутылку на стол и пренебрежительно фыркнула: — Я совсем никого и никогда не теряла! — Внезапно на меня накатила волна тошноты и горьких воспоминаний. — И семью не теряла, которая до последнего надеялась, что власти Альянса не оставят нас в беде, выручат. И тех несчастных, с которыми мы вместе сидели в клетках в нелегальных лабораториях, которых Альянс без жалости приказал зачистить как самых опасных преступников! И маму, до последнего вздоха, даже под прицелом штурмовой винтовки, защищавшей меня! — Фразы у меня получались хлесткими и рублеными. Как удары. — И меня никто никогда не

предавал! В том числе и один арлинт, которому сначала не хватило силы духа выстрелить, и который потом трусливо закрыл ребенка в герметичном контейнере! — Нартанн побледнел до синевы. А мне вдруг стало все равно. Злость выдохлась, как вчерашнее шампанское. — Это сейчас я понимаю, насколько рисковой была моя выходка с тем коробом. Что я выжила только благодаря тому, что стала модификантом. Нормальный человек на моем месте попросту задохнулся бы с тем мизерным запасом кислорода, что у меня был. А я выжила. Наверное, только потому что хотела всем отомстить. Жажда мести помогла мне выгрызть у жизни и у судьбы себе место во Вселенной. Жажда мести была моей путеводной звездой, моей заветной целью, на которую я собиралась положить всю свою жизнь. Она вела меня вперед и помогала выжить на стылых улицах, когда я почти погибала от голода и холода. Она заставляла меня учиться всему, до чего я только дотягивалась. О! Как же я мечтала собственными руками удавить тех, кто уничтожил мою семью! И вот я снова потеряла все. Абсолютно! У меня нет семьи, близких и друзей. Да и мстить тоже больше некому. Альянс наказал сам себя. А ты… — Я еще раз окинула арлинта презрительным взглядом: — О такого слизня даже руки марать жаль! Живи! Это тебе наилучшее наказание! А я дождусь, пока ты выполнишь свое задание, поспособствую тому, чтобы ты выжил и Борису не пришлось попробовать то, через что прошла я. А потом исчезну и начну жизнь с чистого листа. Так будет правильно. Попробую воплотить в жизнь мечту своих родителей. Думаю, для них это будет лучшим памятником.

Я развернулась, больше не обращая внимания на Нартанна, и пошла на выход. Пусть что хочет, то и делает. До смерти на борту все равно не упьется, системы жизнеобеспечения корабля подадут сигнал капитану. А в остальном… Хватит! Пора действительно что-то менять в своей жизни. Я не солгала Нартанну: я действительно всю прожитую жизнь мечтала о том, как убью того, кто не спас мою маму, позволил ей умереть в подземелье, кто оставил меня сиротой. Из-за кого остатки моего детства превратились в квест на выживание. Но сегодня, посмотрев в эти бирюзовые глаза, я поняла: не смерть будет для него лучшим наказанием. А жизнь. С мыслью о том, что он натворил и что потерял.

Уже дойдя до двери и разблокировав ее, меня вдруг осенило. Обернувшись, я окинула взглядом фигуру арлинта с опущенными плечами и поинтересовалась:

— Скажи, зачем ты все это делал? Почему не убил меня там, в подземелье лабораторий? Почему оставил в коробе архива? Чем ты руководствовался? Я не пойму.

Арлинт молчал довольно долго. Я даже уже подумала, что мне не дождаться ответа, и хотела уйти. Но блондин вдруг, парой шагов покрыв разделявшее нас расстояние, приблизился и заглянул мне в глаза:

— Как бы там ни было, но твои родители хорошо тебя воспитали. — Его голос звучал подозрительно мягко. — Они сумели внушить тебе чувство собственного достоинства. И этого не испортила твоя последующая жизнь. — Он поднял руку и кончиками пальцев правой руки легко дотронулся до моей щеки. — Ты не сломалась, выстояла, закалилась. Испытания не согнули твой внутренний стержень, не загасили огонь, горящий в твоей душе. Поэтому ты гораздо больше подходишь на роль воспитателя Бориса, чем я. Я вырос в полной уверенности, что все, чего пожелаю, будет моим. И сразу же получил щелчок по носу от жизни: девушка, которую я выбрал себе в спутницы жизни, не выдержала моего эгоизма, выбрала того, кто к ней был внимательнее и добрей. — Я невольно ошарашенно уставилась на Нартанна и открыла рот, чтобы задать вопрос. Но он меня перебил: — Ты не подумай. Я это понял далеко не сразу. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что Старфф сумел поставить Кару выше собственной жизни и карьеры. И она это поняла и почувствовала. А я поступил с точностью до наоборот. Тогда, в подземельях, я просто не смог хладнокровно пристрелить твою маму. В горячке боя, когда противник защищается и нападает, нажать на кнопку пуска гораздо легче, чем глядя в лицо беззащитному существу. А потом, когда увидел тебя в коробе, я попросту струсил. Представил, что будет, если я подниму шум и все узнают, что я тебя не ликвидировал…