Последний рыцарь

Христов Ян

Взломав крышку без труда, шпионы проникли внутрь. Генерал за последние несколько лет всего несколько раз был в цитадели. Это официально подтверждено, значит, управляет он из дому. Первой целью является кабинет на уровне. Там наверняка есть отчёты или указания, где их искать.

– Сколько грязи! Спорим, тут не убирались со времён стройки?!

– Так и есть, – он сорвал паутину.

– Готова?

– Ещё бы!

Рухнув на живот, извиваясь и скользя, ползли средь гудящих труб и кабелей. По уши в серых колтунах, облипшие пылью, но незаметные,

добрались до первого люка.

– Так, здесь малая спальня. Нам дальше. Сафф, что с Раеккой?

– Поднимается наверх. Вечеринка вот-вот начнётся.

– Отлично. Когда охрана будет принимать гостей, наш выход будет без присмотра.

– То-то будет веселье, если там кто-то окажется!

– Не то слово. Ползём!

Выйдя на холодную трубу, Эмбар от неё уже не отставал. Словно угорь, протискивался в щели, цеплялся за проволоку, обрывал обмотку. Теснота страшная! Да ещё и фонарик постоянно светит в лицо! Если бы не секретный план, на котором этаж расписан до деталей, найти здесь путь было бы решительно невозможно.

И всё же подобная некомпетентность стражи раздражала. Охраняют главу всей планетарной обороны! Понятно, что квартира – не крепость, но всё же! Бомбисту вряд ли нужна карта – достаточно мощного заряда хватит на весь дом: никакие бронированные стены и окна не помогут.

С помощью лазера они обездвижили одинокого отключённого ремонтника, будто мхом, поросшего мусором, и добрались-таки до уборной. Идеальное место для выхода – минимум глаз, нет патруля и крайне неожиданно для тех, кто всё же оказался недостаточно удачлив, чтобы в этот момент присутствовать там.

– Вот будет потеха!

– Сидера, у нас тайная операция.

– А ты знал, что тайные операции бывают трёх типов: «нас не заметят», «нас заметят, но не успеют добежать до кнопки» и «нас заметили – теперь это ваши проблемы»! Я за третий вариант.

– А я за первый! Чу! – он поводил локатором. – На сонаре всё чисто. Обстановка?

– Приём в самом разгаре.

– Выходим.

Снаружи пусто и тихо. Повсюду белый кафель с узорами. Вернув на место фальшивую плитку, они забрались к форточке под потолком – откуда выход на карниз, ведущий по всему фронту здания. То тут, то там зажигались ночные огни – жизнь шла своим чередом. А двое чудаков лезли не пойми куда не замеченные никем.

– Вуф! – Оклайн ухватился за край. – Вот это погодка!

– Ветерок разгулялся!

– Держись крепче.

На животе, вцепившись мёртвой хваткой, они тащились вперёд. Заглядывая камерой в каждое окно. Прижимаясь при каждом порыве бури. Медленно, но верно.

– Райна в центре внимания, – доложил Сафф. Говорит, в зале полно караульных.

– Собрались на неё поглядеть, – кивнула Сидера.

– Нам на руку. Осталось совсем чуть-чуть!

Каждый шаг он про себя повторял: «Меня не видно. Я невидимка. Я сокрыт от глаз пеленой. Меня не видно.» Когда-то такие мысли включали Лаккерсона, сейчас же на него надежда лишь в самом крайнем случае. Хоть бы не дошло!

– Сэр, к вам приближается патруль! Сто шестьдесят градусов.

На вашем уровне.

– Чёрт! Давай внутрь!

Он ввалился в одну из спален. Свежий воздух ринулся внутрь, подняв тяжёлые занавеси. Двери задрожали под его силой.

– Эй! Что там за сквозняк?! – донеслось из коридора. – Здесь же всё закрыто!

Снаружи уже виден свет прожектора, которым лениво обыскивают фасад и технические проходы.

– Проклятье! Ты под кровать! А я в шкаф!

Наррайн мелькнула рядом и тут же скрылась за ниспадающими золотыми простынями.

Оклайн побежал к шкафу на цыпочках. Остались пара шагов. Как вдруг дверь открылась. Недовольный караульный зевнул и сонно огляделся. Эмбар окаменел, когда взгляд пал на него. Видел, как трепещут вертикальные зрачки, пытаясь сфокусироваться на чём-то невнятном на фоне тёмных украшений, как солдат непонимающе водит глазами вокруг, но не может сосредоточиться на сером пятне, что мелькает на периферии.

«Меня не видно! Меня не видно!»

– Закрой уже окно, пока тут ничего не разбилось! Из нашего же жалованья вычтут!

Встряхнув голову, рядовой фыркнул, подошёл к окну, приветственно махнул пролетающему катеру и защёлкнул ставни. На обратном пути он не спускал глаз с Оклайна. Ни на миг. Подойдя к двери, последний раз прищурился, пробормотал что-то вроде: «Надо меньше пить» – и захлопнул за собой створку.

– Фуф! – прошептала по рации Сидера. – Вот это да! Как ты это сделал! Я не могу тебя разглядеть!

– Давай пойдём отсюда, пока нас не нашли!

– Патруль ушёл вниз, можете выходить.

– Отлично. В следующий раз постарайся предупредить заранее.

– Они странно летают. То в одну сторону, то в другую – пьяные, что ли? Нормальные так не водят.

– Ладно. Не ворчите.

Вот и кабинет. Просторный, с высокими потолками, отделанный янтарным деревом и блестящий лаком. Окно внутрь предусмотрительно заперто, но проблемой не стало: с помощью магнита ручку опустили в нужное положение. Не впервой же домушники пробираются так, всё уже придумано до нас!

Над столом горела зелёным стеклом лампа, шкафы заставлены книгами с коричневыми, чёрными и красными корешками, на которых золотом написаны самые разные названия. В основном какие-то философские трактаты, военные уставы и кое-что из классики. Ничего примечательного. А вот в одном из ящиков:

– Отчёт! По вратам Правдина, – Наррайн пробежалась глазами. – Думаю, тебе будет интересно.

Пока она продолжала рыскать вокруг, Оклайн нашёл минутку на чтение.

Фауст покинул Альфагемон вчера вечером. Причины его резкого ухода неизвестны, все войска остались по эту сторону и бдительно стерегут переход. Тоннели залили бетоном, единственный оставшийся путь – по поверхности. С помощью взрывчатки и строительных ботов оставшиеся руины снесли, теперь вокруг таможенной зоны несколько километров устелены одной серой плиткой без единого укрытия. Подобраться к самим складам и узнать, что происходит внутри, не представляется возможным.