Последний Секрет
Шрифт:
Дрожащий огонек приблизился и превратился в костерок, оказалось, что дрожал не он, а я. Его развели под высоким седым деревом, а рядом с огнем, спиной ко мне, сидел человек, накрытый светло-голубой тогой.
Как только я робко подошел к нему, зов прекратился и все затихло.
Только ветер тихо шелестел в траве.
Человек медленно обернулся и встал в полный рост, возвышаясь надо мной. Он был мне знаком, с ранних лет, но в жизни я никогда его не видел, все наши встречи почему-то происходили здесь, – в тумане.
У знакомого незнакомца была приятная внешность, мужественное
Он очень давно не посещал мои сны…
– Анаэль…– прерываясь прошептал я, падая на колени.
Бог улыбнулся и протянул ко мне руку, касаясь пальцами вспотевшего лба.
– Сталла-сит, Келсо… – шепнул он отчетливо.
И я проснулся.
Свет пробивался через ресницы, прогоняя остатки сна, но вставать с лежака не хотелось. Во сне я удобно примял козьи шкуры, и согрелся, так что я просто лежал, вытянувшись, и думал о странном сне и словах Анаэля. Что означает его возвращение? Слишком много необъяснимых событий происходит в последние дни. И эти слова… Старый язык.
Первым делом мне нужно было найти в Илиан-Уирде его алтарь и помолиться. Повалявшись еще немного, я заставил себя встать и натянуть сапоги. Волнения по поводу сна не было, он почти растворился в солнечных лучах, разве что меня ещё пробирала легкая дрожь от воспоминаний о тумане.
Быстро собравшись, я покинул комнату. Накануне ворота города были закрыты, но я был уверен, что миссионеров, крестьян и торговые караваны днем пропускали внутрь, так что я старался спускаться по лестнице тише, дабы не разбудить скрипом и топотом других постояльцев. Хозяин таверны уже встал, и, пока заведение пустовало, подметал пол. Большие маятниковые часы на стене показывали «Рань», что значило, что в скором времени откроются все лавки и магазины, ещё до часа «Пчёл» город будет гудеть как улей.
Поздоровавшись с трактирщиком, я оставил вещи у него на стойке, и вышел на улицу, во внутренний двор, почесываясь и зевая. Вволю умывшись холодной водой из чана, я пошел обратно растираться. Оплату за ночь хозяин брать отказался, напоил меня крепким чаем, от которого немного несло тиной, и предложил кусок жареной индейки с кукурузной лепешкой на завтрак. С удовольствием и неторопливо поев, я оделся, взял свою сумку и вышел на улицы города, предупредив трактирщика, что ещё могу вернуться на ночь, но на этот раз не бесплатно.
Лишь переступив порог, я оказался в суетливой среде большого города, от чего успел отвыкнуть за время своих странствий. Рыбаки поднимались с реки с утренним уловом, щуплый, но упорный молодчик с тарахтением тащил по кочкам тележку с собранным урожаем, на пригорке мужик рубил дрова, а вниз спускалась женщина, что несла сено на прокорм скотине. Под ногами вальяжно прогуливались куры, за загородкой на прохожих лаял пес, все вокруг было наполнено какофонией звуков, – человеческих криков, звоном, бряцаньем, лаем и кудахтаньем.
– Женщина, подскажи, где найти алтарь светоча? – спросил я у проходящей мимо мамаши с сальными, спутавшимися
– Что? Неужто паломник? – оглядев меня, ответила она с местным акцентом, – Возвратись на центральную площадь, оттудова налево свернешь на широкую улицу, что вниз к реке ведет, за зданием школы и найдешь алтарь.
Я кивнул и пошел в указанном направлении, отпихивая лезущую под ноги надоедливую домашнюю живность. Докучала не только она, – перед лицом постоянно роились десятки маленьких назойливых мошек, норовящих залететь в нос и рот, мельтеша перед глазами и жужжа в ушах. От них приходилось постоянно отмахиваться, и я начал замечать людей в тонких матерчатых накидках на голове, защищающих от вездесущего комарья.
В свете дня город казался мне ещё более неприглядным, чем ранее. В разгар сбора урожая, когда стоит теплая погода, в воздухе витали смрадные испарения, мокрые доски были подходящей средой для плесени и гнили, а грязь вместо дорог, похоже, не высыхала вовсе. Стены домов покрывал зеленый мох, из-за чего пространство улицы обретало легкий салатовый оттенок. Равно как заборы и постройки страдали от вездесущего василька, засилья лишая и береговых водорослей, что воняли сильнее всего.
Я миновал главную площадь с церемониальной колонной, и свернул на соседнюю улицу, где и нашёл здание школы, сравнительно новое и еще не разваливающееся, с небольшим куполом на крыше. Во дворике сидел седой мужчина, а вокруг него на лавках расположилась детвора, – старец проповедовал. Ничему новому он меня бы не научил, поэтому я прошёл мимо, не останавливаясь, и, свернув за школу, и в тесном тупичке между домами нашёл молитвенный алтарь с деревянной статуей Анаэля. Видимо местные не очень-то почитали верховного бога, предпочитая либо оставаться еретиками, либо присягая на верность его сынам. Ближе к северу люди поклонялись Велитару, и по приказу провинциата в каждом городе должен находиться как алтарь света, так и тьмы.
Я присел на колени и начал ритуал, что стараюсь проводить по утрам с ранних лет.
Сначала свести пальцы указательные друг к другу, затем большие, чтобы между ладонями образовался своеобразный ромб. Райд
Потом сцепить ладони, но расставить пальцы в стороны. Футарк.
И наконец, начертить в воздухе руну света, незаконченный треугольник. Анеуз.
Я прочитал про себя «путь паломника», «эпопею», и «устой и опора».
Посидев ещё немного, прислушиваясь к себе, с ощущением того как тяжесть внутри уходит, я мягко дотронулся двумя пальцами до молитвенника, завершив ритуал.
Стало немного легче. Скоро летний сезон закончится, и меня опять ждут приступы, так что надо бы к этому времени добраться до полиса, где хотя бы есть храм.
При выходе из переулка меня поджидал человек.
Он был одет в оранжевый легкий кафтан и льняные брюки, на голове у него был желтый тюрбан. Был он худощав и смугл, оружия при себе не носил, но висела небольшая сумка на плече. Скорее всего, посыльный или разносчик, интересно, может мне письмо?
– Не хотел вас отвлекать от молитвы, – мягким голосом сказал он. – Я полагаю, господин Грэй?