Последний солдат СССР
Шрифт:
– Тут есть еще один вопрос. Хочу вас попросить подойти со мной к военруку нашей школы, - продолжаю я, - есть интересная идея, которая позволит привлечь народ в наш клуб...
Излагаю свой замысел Зорину. Он с уважением смотрит на меня.
– Неплохо, неплохо, - наставник довольно потирает подбородок, - может хорошо получиться. Но нужно еще с Всеволодом Аркадьевичем поговорить, чтобы он дал согласие. И время выбрать, когда эта площадка будет пустая. Знаешь что, пообщайся предварительно с Вероникой, она точно поддержит эту идею,
– Так и сделаю, - киваю я, - сейчас она уже убежала, в понедельник после тренировки с ней пообщаюсь. Посоветуюсь в Вероникой, вы поговорите с Подольским, и если все будет нормально, пойдем вместе к Дмитрию Михайловичу.
– Ты только учти, - наставительно поднимает палец тренер, - задумка у тебя очень хорошая, но и ответственность будет большая. Ты должен сам показывать пример всем остальным, и отвечать за всех и за каждого. Не передо мной, а перед собой в первую очередь.
– Я знаю, - тихо отвечаю наставнику.
Если бы ты знал Игорь Семенович для чего это мне нужно и что я планирую сделать.... Очень хотелось бы посмотреть на твою реакцию...
– Больше вопросов никаких нет?
– уточняет Зорин
– Все что хотел, я с вами обсудил.
– Ну и отлично. Может чайку?
– наставник лезет в ящик за кипятильником.
– Нет, спасибо. Мне нужно бежать. С отцом еще поговорить надо, - вежливо отказываюсь от предложения радушного хозяина.
– Тогда до встречи Леша, - тренер протягивает руку.
– До свидания Игорь Семенович, - крепко жму стальную ладонь наставника
* * * *
19 сентября 1978-ого года. Вторник. 8.34.
Капитан Трофимов устало потер ладонями покрасневшие глаза. Страшно хотелось спать. Ночью пришлось трястись в УАЗике, возвращаясь из командировки в столицу, а утром он уже сидел в своем кабинете.
Ранее Трофимову пришлось пробыть целый день в небольшом особнячке на Предчистенке, где располагался Особый Отдел КГБ по Московскому Военному округу.
Капитана вызвало начальство. Официально для отчетности о проделанной работе. Неофициально, после 'разбора полетов', его 'имели' в самых разнообразных эротических позах.
Сначала подчиненного 'приводил в тонус' полковник Кириллов.
– Как-то все у тебя слишком хорошо Трофимов, - лицо заместителя ОО КГБ скривилось в издевательской ухмылке, - Тишь, да гладь, божья благодать. Ничего не происходит, за исключением каких-то мелочей. Все хорошо прекрасная маркиза?
– Василий Афанасьевич...
– начал неуверенно отвечать капитан.
– Помолчи, - тяжелая ладонь полковника раздраженно хлопнула по лакированной столешнице, - Так не бывает! Что-то ты просмотрел Сергей Петрович. У тебя не возникает такого впечатления?
– Пока нет, - осторожно ответил особист.
– Ладно, - Кириллов рывком встал, отодвинув стул, - пойдем, нас на ковер вызывают.
Через
– Трофимов, ты, что там совсем мышей не ловишь?
– от начальственного рыка задрожали стекла, - Может тебя на незаслуженный отдых отправить, по служебному несоответствию?
Капитан стоял перед генерал-майором вытянувшись по струнке, с каменным выражением, получая разнос. Но пылающее жаром лицо, стиснутые зубы и прозрачная капелька, медленно ползущая по виску, выдавали его состояние.
После небольшой воспитательной порки подчиненного Леонид Георгиевич успокоился.
– Значит так, Трофимов. Иди и работай. Имеются сигналы, что не все ладно в твоей части. Полковник Чернов очень расслабился. И своих подчиненных распустил. Делай что хочешь, но дай мне результат. Я хочу знать правду, что там у тебя происходит. Ты все понял?
– Так точно товарищ генерал-майор, - Сергей Петрович вытянулся в струнку, рука отработанным движением метнулась к фуражке, отдавая честь, - Разрешите обратиться?
– Обращайтесь, - буркнул Иванов.
– А что за сигналы товарищ генерал? Можно хотя бы в общих чертах узнать?
– смущенно поинтересовался капитан.
– Все вопросы к Кириллову. Он все расскажет и покажет. Свободен, - рявкнул генерал-майор.
Трофимову пришлось повторно откозырять и выйти. Через минуту к нему присоединился полковник.
В своем кабинете он ввел подчиненного в курс дела.
– Пришла анонимка, - лаконично объявил полковник, - на, полюбуйся. Начальник подтянул к себе стоящий рядом пузатый портфель из потертой коричневой кожи, щелкнул латунным желтым замком, отбрасывая назад мягкую толстую крышку. Василий Афанасьевич деловито покопался в его недрах, удовлетворенно хмыкнул, вытянул тоненькую прозрачную папочку, достал исписанный неровным подчерком лист бумаги, и бросил его на стол перед особистом.
Капитан быстро пробежал глазами текст, и поднял глаза на своего начальника.
– Что скажешь Трофимов?
– под тяжелым взглядом Василия Афанасьевича капитан почувствовал себя неуютно.
– Это бред, - уверенно заявил особист, - Чернов - настоящий коммунист, образец советского офицера. Он всегда был верен нашей Родине и партии. Никакой антисоветской риторики от него быть не может. Александр Константинович Шелестов неоднократно защищал интересы нашей страны в самых разных странах, работал военным советником в Анголе и Вьетнаме. Я его очень хорошо знаю. Это проверенный товарищ. Все, что написано в письме - чушь собачья. Какая группа антисоветчиков? Да если бы кто-то из них плохо сказал про партию или Леонида Ильича, через полчаса, я бы уже знал все, в самых мелких подробностях. Для этого там и сижу.