Последний танец Королевы Драмы
Шрифт:
– Неа. Я подумывала о смузи. – В этом кафе-баре вы должны быть уверены, что берете взбитую клубнику, а не, вы знаете, что-то еще, но коктейли были вкусными. – Однако, я могла бы уговорить на что-нибудь, не связанное с едой.
– Шейн на работе, – ответил Майкл. – Клэр на занятиях. Дом пуст. Я мог бы сделать тебе что-то горячее.
Он сказал это без всяких эмоций; это было замечательно, озорство в Майкле, он может донести самые возмутительные реплики с предельной искренностью. Это заставляло меня гадать, только ли у меня такие мысли…
– Я в деле, – выдохнула я. – Встретимся там в час, хорошо?
– Не в двенадцать?
– Я опоздала.
– Ааа. Я буду занят.
– Эй!
Он улыбнулся сокрушительной улыбкой и наклонился через прилавок, чтобы поцеловать меня. Его губы были холодными, сладкими и мягче, чем они имели какое-либо право быть, но он ушел прежде, чем я могла действительно насладиться этим.
Он оставил на стойке четыре пятьдесят – его способ сказать, что кофе придется пить мне. Я так и поступила, сделав его сладким и крепким, как он.
Я потягивала напиток, когда поняла, что Глориана смотрела на дверь, через которую вышел Майкл. Она, наконец, наклонилась и клюнула Оливера в обе щеки в европейском прощании, взяла свою чашку с 3 группой и пошла… за Майклом.
Мне это не понравилось.
Совсем.
* * *
Час дня приближался очень медленно, я проверяла часы в кафе, на телефоне и свои, просто чтобы быть уверенной. Когда стрелка, наконец, доползла до 12:45, я сняла фартук и прощебетала Оливеру:
– Обед!
– Ты разве не должна отработать опоздание? – спросил он, не отвлекаясь от кассы и считая наличку.
– Да, я останусь позже.
– Лучше бы ты работала во время обеда.
– Извини, рабство вышло из моды, – сказала я и повесила фартук на старую вешалку в конце прилавка. – Должна бежать.
Он хмыкнул и махнул рукой. Я достала мою сумочку из шкафчика и выбежала.
До дома недалеко, но было неожиданно холодно; дождевые облака росли, темные и зловещие, поднялся ветер. Он нес песок и траву через дорогу, шуршал листьями на деревьях и вообще делал прогулку менее забавной, чем обычно. Я была счастлива оказаться на Лот Стрит и увидеть свой большой блестящий черный катафалк, припаркованный у обочины. Автомобиль Смерти. Холла.
Я не могла ждать и понеслась по дорожке, ступенькам, по крыльцу, открыла дверь и бросила свои вещи на столик; ключи Майкла были уже там, в блюдце. Моё сердцебиение стало еще быстрее.
– Вечеринка начинается! – крикнула я и пошла по узкому коридору к гостиной.
По дороге туда я прошла салон, в котором была мебель словно в музее; мы никогда не сидели там. Но на этот раз я обнаружила там людей, когда проходила мимо. Я остановилась, вернулась и обнаружила, что Майкл сидел в большом красном бархатном кресле.
Глориана сидела на диване, ее чашка на мраморном журнальном столике. Она положила ногу на ногу, и казалось,
В моем доме.
С моим парнем.
– Майкл? – спросила я. Он встал, выглядя виноватым и нервничающим, что было для него в новинку. – Что происходит?
– Эээ… Это Глориана.
– Я знаю, кто она. Я сказала тебе.
– Ева, – сказала Глориана теплым, сладким и полным извинений голосом. – Я только хотела встретиться с Майклом, новым дитя Амелии. Я любопытное существо, я знаю. Я ничего под этим не подразумеваю.
– Ева, остынь, – произнес Майкл. – Она пришла поздороваться.
– Вижу, – мой голос звучал плоским и злым, даже для моих ушей. – Это здорово. Теперь она может попрощаться.
– Я не хотела обидеть. Я пойду, – Глориана встала и протянула Майклу руку, костяшками вверх. – Была рада познакомиться с тобой, Майкл Гласс.
Он взял ее за руку и выглядел немного смущенным тем, что делать, потом очень формально поднял ее к губам и поцеловал костяшки пальцев. Не поцеловал поцеловал, больше касание губ, но от этого я все равно чувствовала головокружение и боль внутри.
– Добро пожаловать в Морганвилль, – сказал он. – Надеюсь, еще увидимся.
– О, уверена, увидимся, – засмеялась Глориана. – В конце концов, вывеска говорит, вы никогда не захотите уехать, не правда ли? Мне уже многое нравится в Морганвилле. – Она перевела свои зеленые глаза на меня. – Ева. Спасибо за твое гостеприимство.
– Да. Не забудь забрать свою кровь.
Майкл бросил на меня взгляд. Я ответила тем же. В то время как мы играли в гляделки, Глориана взяла стаканчик и направилась к двери. Майкл прошел мимо меня, чтобы открыть ее для нее и протянул ей большое черное пальто и шляпу, помогая надеть.
– Вход в подземку через квартал, – сказал он. – Ищи знак. Можешь вернуть пальто и шляпу позже.
– Спасибо, – ответила она и закуталась в солнцезащитную одежду. Она выглядела наряженной бродяжкой. – Ты так добр, Майкл. – Она произнесла имя по-французски, как Мишел. – Я отблагодарю в ближайшее время.
Он смотрел ей вслед. Я смотрела, как он смотрел ей вслед, а потом закрыл дверь, запер ее и, не глядя на меня, сказал:
– Насколько ты зла?
Не говоря ни слова, я повернулась и пошла по коридору на кухню и налила себе стакан воды. Я не хотела пить, но в горле была жгучая боль, и, кроме того, мне нужно было занять мои дрожащие руки.
Я слышала, как открылась дверь, и зашел Майкл.
– Серьезно, – сказал он. – Ева, я просто был дружелюбным. Она только что приехала в город.
– О, так целовать руки – это просто дружелюбие? Не видела, чтобы ты так делал Оливеру.
– Многие из старых вампирских женщин ожидают этого. Они не пожимают друг другу руки, Ева.
– Ну, они должны перенести свои немертвые задницы в двадцать первый век, потому что целование рук ушло вместе с гильотиной, не так ли? И тогда ты будешь делать то, что ожидают, так?