Последний торпедоносец
Шрифт:
— Боевая тревога! Торпедные аппараты товьсь!
Теперь и Игорь видел то, про что сказали минуту назад — как впереди в мутной круговерти переваливается неуклюже, но уверенно длинный, кажущийся низким корабль — поднимались и падали огни. Оттуда ударил, зашарил по воде мощный, вышибающий глаза луч, потом замигал. Игорь без труда прочитал международное сообщение:
— Докладывают свои позывные и запрашивают, кто мы, капитан!
Денис, нависший над управлением, был похож на длинноногого волка-подростка. Белые зубы сверкнули в луче прожектора, когда он скомандовал:
— Отвечать! Пиши! —
"Уа-а-а-а-х-ха-а-а-а-а!!!" — страшно взвыл ревун.
Видно было, как большой корабль спешно разворачивается. Зажёгся второй прожектор, два луча метались над водой.
— Дистанция двадцать кабельтовых! — орал Сенька. — Разворачиваются носом! Догадались, пойдут на таран!
— Требуют отвернуть, грозят давить корпусом! — закричал Игорь и, сам того не ожидая, захохотал. Денис рванул рукояти:
— Х…й им в сумку!!!
Лечи метались, метались, метались. Кричал ревун. На судне тоже застонали сирены, но это был стон беспомощной жертвы; волны били в борт, мешали развороту, хватали, врывались на палубу — Черное море не пускало врага, помогало катеру!
— Дистанция десять кабельтовых!
«Жак-жак-жак…» — сказало что-то рядом, и Игорь увидел в стенке рубки ряд отверстий. Сенька крикнул:
— Огрызаются! Пулемёты на носу и корме! Хар-рашо-о стреляют, гады!
— Штурман!!! — гаркнул Денис.
— Дистанция пять кабельтовых!
— Торпедные аппараты — пли!
Игорь видел, как слева и справа в кипящую воду свалились торпеды. Денис так вывел «Вепря», что волны, бившие врагу в борт, торпедам не мешали. А сам катер немедленно отвернул — и с его борта шарахнули по судну оба ДШК.
Но это было уже не необходимостью, а скорей жестом ярости. Два взрыва раздались почти сразу, одновременно, показавшись эхом друг друга.
Медное пламя заслонило чёрный борт.
— На три сантиметра левее — и я был бы без обеих ног, — Сенька вынул палец из одного отверстия, показал его остальным и засмеялся. У Игоря холодок прошёл по спине, и его вдруг заколотило. Дрожь была непрекращающейся, крупной и стыдной от того, что никак не удавалось её скрыть.
1. Фонарь с особыми шторками, позволяющий передавать сообщения световым сигналом. 2. 1 кабельтов=185-м
— Почём дрожь продаёшь? — Денис подтолкнул Игоря плечом. Тот улыбнулся, но губы свело, улыбки не вышло. И он признался:
— С-т-т-т-т-т-т-т-т-т…раш-рашно.
— Сень, давай его вниз и напои там кофе, — совсем не обидно приказал Денис. Подумал и добавил: — И нам вынеси. Идём домой… Сбавить обороты! — приказал он мотористам. — И так доберёмся… Чего теперь.
К тому времени, когда «Вепрь» добрался в своё подземное убежище, шторм не утих, а наоборот — вроде бы даже усилился. Поэтому все с облегчением ощутили, как под ногами успокоилась палуба. Катер пришвартовали, и Денис тут же объявил наведение порядка.
Относительно сухими на борту были только Званко и Сашко — да и то относительно, в моторном отсеке царила такая духотища, что они обливались потом. Как выразился Званко: "Хорошо, что уголёк не приходится
К счастью, катер был невелик, работа знакома, а рук — не одна пара, и вскоре мальчишки устало потащились на берег. Сил не было даже переставлять ноги в ставших буквально пудовыми ботинках.
Игорь не ожидал этого, но в одном из закутков комплекса, куда они свернули, вовсю работал душ — из небольшого помещения тянуло теплом и шумели рожки; те, кто работал на берегу, постарались. Развешивая мокрое навылет барахло в сушильном шкафу с гостеприимно распахнутыми дверцами, мальчишки вползали в наполненную паром комнатку и со вздохами приваливались к шершавой облицовочной плитке под резкими горячими струями. Только теперь Игорь понял, как же он замёрз на катере — и это в конце июня! А как же они ходили весной, с ужасом подумал мальчишка, попытался поднять руки, чтобы промыть волосы от солёной воды, но руки показались свинцовыми, и он просто сполз на пол, блаженно думая, что наконец-то можно хотя бы закрыть глаза.
Кажется, он уснул, потому что вздрогнул и широко раскрыл глаза от того, что его внезапно похлопали по плечу, и негромкий голос Сеньки произнёс:
— Игорян, Игорян… давай вставай, вытирайся, пошли поедим и спать. Ну давай, вставай.
— А, да, встаю, встаю… — Игорь завозился, поскользнулся, но встал и принял полотенце, которое протягивал Сенька. Смущённо улыбнулся: — Уснул вот…
— Это ничего, это ты просто устал сильно, — в голосе Сеньки было понимание. — Пошли, пошли.
Кое-как вытеревшись в «предбаннике» и обмотав полотенце вокруг бёдер, Игорь уселся на скамью, где уже сидели остальные. В кружках были налиты горячий бульон и какао с молоком, а потом Денис долил из пузатой фляжки в какао коричневатую жидкость с резким запахом. В ответ на заинтересованный взгляд Игоря он коротко пояснил, энергично завинчивая колпачок:
— Ром.
— Я вообще не пью… — Игорь поморщился. Денис пожал плечами:
— Я тоже, но это и не выпивка… Генчо, ты чего боком сидишь?
— Да… — болгарин дёрнул щекой, а Николай пояснил:
— Да чего-чего, у нас с ним опять задницы в полоску. Давно пора сиденья хоть кожей обтянуть, а то на этой гофре потом глянешь в зеркало — как будто пороли нещадно…
— А ты чего свою задницу в зеркало разглядываешь? — прищурился Званко. Николай фыркнул в кружку, но не отреагировал.
Никто из мальчишек не обсуждал вопрос об атаке, как будто её и не было, а была только прогулка — не из приятных — на катере. Игорю вообще-то хотелось поговорить, но он решил молчать, как все и, допив бульон, опрокинул какао следом. Никакого особого вкуса он не заметил… но рот и горло начали мягко гореть, а голова плавно закружилась.