Последний уровень
Шрифт:
Он небрежно пожимает плечами.
– Я был уверен, что в итоге ты примешь правильное решение. В Нордене для вас с Вероникой больше нет безопасного места, и ты прекрасно это знаешь, хотя и пыталась отрицать. Это нормально. Нелегко решиться и полностью поменять свою жизнь, к такому никто не бывает готов.
Отступаю, сполна ощутив всю тяжесть свалившихся на меня обстоятельств, и все-таки упираюсь задницей в стол, но сесть на него не решаюсь.
– Ладно, Кроу, давай отбросим всю эту чушь с выбором…
– Это не чушь…
Фыркаю так громко,
– Ой, да брось! Мы оба знаем, что это правда. Не было и нет у меня никакого выбора. Нам придется пойти с вами. Я понимаю, что ты тут главный и все тебе подчиняются, но… – запинаюсь, потому что не привыкла вести столь откровенные разговоры с кем бы то ни было. – Я всегда была только за себя, а теперь мне придется прогнуться под тебя. Мне нужны какие-то гарантии. Дай мне хоть что-то, Кроу. Я должна знать, во что втягиваю сестру.
Охотник с задумчивым видом изучающе разглядывает мое лицо, словно пытается считать те эмоции, которые я тщательно пытаюсь скрыть.
– Гарантии… – с каким-то странным отрешением повторяет он. – Давай начистоту, Виктория. Я не могу обещать безопасность ни тебе, ни Веронике, потому что это будет пустой треп. Тебе, а мне и подавно, это не нужно.
Горько хмыкаю и качаю головой, прекрасно понимая, что он прав. Но меня такая правда не устраивает.
– Кроу…
– Подожди, я еще не закончил. Так вот, реальность такова, что мы встряли в такое дерьмо, в каком еще не бывали. И пока не выберемся из города, я не могу дать тебе никаких гарантий. Разумеется, я сделаю все от меня зависящее, чтобы больше никто не погиб.
Охотник говорит и выглядит настолько серьезно, что только идиотка усомнилась бы в правдивости его слов. Чувствую, как вспыхивают щеки, но продолжаю упрямо делать вид, будто меня не трогают его слова, хотя это самая настоящая ложь.
– Зачем ты это делаешь? Мы балласт. Все это знают, а Джон не постеснялся сказать об этом вслух.
– Он такого не говорил, – усталым голосом возражает Кроу.
– Это потому, что ты не дал ему договорить.
Слабо улыбаюсь, но Мартин не отвечает на это действие, что совсем не вяжется с тем образом, который я успела сложить у себя в голове. Таким серьезным видеть его непривычно.
– Что ты хочешь услышать, Виктория? Я уже говорил, что не разобрался в себе. Делать какие-то громкие признания я не собираюсь.
– Мне они и не нужны, – сообщаю поспешно, краснея еще сильнее. – Я просто хочу понять…
– Знаю, – в который раз перебивает Кроу. – А еще я уверен в одном. Если вы останетесь, Данэм найдет вас быстрее, чем ты можешь представить. Думаю, не стоит говорить, что вряд ли после этой встречи хоть одна из вас выживет, а если и так, Шон позаботится о том, чтобы предатели, а мы все для него именно такие, получили страданий сполна. Желаю ли я тебе подобной участи? Нет.
Не знаю, как реагировать на эту речь. Кажется, Кроу только что сделал то, чего так не хотел.
– Хорошо, – шепчу едва слышно. –
– В безопасное место. Большего тебе пока знать не нужно.
Качаю головой и тихо смеюсь, чем, кажется, вызываю недоумение у главаря Охотников.
– Нет, Кроу, так не пойдет. Мне нужно знать, где искать помощь на той стороне, если вдруг случится так, что мы с сестрой останемся одни. Я ведь была за Барьером всего раз и не знаю законов, по которым живет внешний мир. Оставшись без поддержки, мы не выживем. Так какая разница, где умереть – здесь или за Барьером? Смерть есть смерть. Дай мне хоть что-то.
Уголок губ Кроу слегка вздрагивает, и я какого-то черта с облегчением выдыхаю.
– Справедливо, – сдержанно произносит он. С минуту поразмыслив, Кроу сообщает: – Чтобы добраться до безопасного места, нужно двигаться строго на восток от Барьера. Если сумеешь сориентироваться по сторонам света, продвигайся по прямой до тех пор, пока не доберешься до реки. Найдешь ее и уже точно не собьешься с нужного направления. Если возьмешь средний темп, то не позднее чем через неделю встретишь людей, которые доставят вас с Вероникой куда надо. Спроси Элиаса и скажи, что пришла от меня.
Медленно киваю, укладывая по полочкам полученную информацию, и в то же время ощущаю, как с плеч падает невидимый, но от этого не менее тяжкий груз. Если Кроу не солгал, а я не вижу причин ему так поступать, значит нам с Рони не придется действовать вслепую. Конечно, я надеюсь, что мы выберемся из Нордена без потерь, и мне не придется действовать в одиночку, пробираясь сквозь опасности враждебного внешнего мира, и проводить через все это абсолютно неподготовленную Веронику.
– Хорошо, я поняла.
Кроу заметно расслабляется, кивает и вновь улыбается с подозрительной хитринкой.
– Это все? Или ты хочешь обсудить или сделать что-то еще?
Обсудить или сделать?
– О чем это ты? – спрашиваю, опасливо прищурившись.
– Ты хотела поговорить наедине, – со значением напоминает он.
Мои губы невольно расплываются в улыбке, и я никакими способами не могу ее сдержать. Этот человек неисправим.
– Пошел… – начинаю я, но резко обрываюсь, когда Кроу внезапно подается вперед, хватает меня за руку и притягивает вплотную к себе.
От удара о твердое тело Охотника из легких вышибает воздух, и я не успеваю никак отреагировать, а Кроу уже склоняется к самому моему лицу и, угрожающе понизив голос, говорит почти касаясь моих губ своими:
– Не надо играть со мной, Виктория.
Мысли против воли переносят меня в тот вечер, когда мы набросились друг на друга с поцелуями.
Хочу ли я повторения?
Да, черт возьми?
Будет ли это умным поступком?
Нет и еще раз нет.
– Я не… – пробую отвертеться, но без шансов, потому что Кроу, кажется, даже не замечает мою жалкую попытку.