Последний вздох. Гепталогия
Шрифт:
Флот адмирала Дорохова находился в затяжном прыжке. Адмирал – военный до мозга и костей, не анализировал приказы, а выполнял, поэтому лучше, чем он, щекотливые поручения никто выполнить не мог. Сам адмирал чистой воды карьерист, главной целью считал подъем по служебной лестнице, и судьба ему благоволила. Каким он считался человеком: хорошим или плохим? Как человек имел в себе всего понемножку: и плохого, и хорошего, но в определенный момент перешел черту, и обратной дороги уже не было. Отрицательные инстинкты взяли верх, и теперь он даже не размышлял, а только выполнял приказы. Что интересно, деньги его интересовали мало, а вот карьера – очень
– Капитанам звездолетов приказ открывать огонь сразу по выходу в обычное пространство, цель – планета Лагуна. Вопросы?
Вопросов не было, капитаны знали крутой норов Дорохова и предпочитали исполнять, а не уточнять.
– Хорошо, после уничтожения планеты Лагуна сразу уходим, порядок вы знаете.
Дорохов отключился и сосредоточился на выполнении боевой задачи. Его боевой опыт учил: простых операций не бывает, поэтому к нанесению удара отнесся со всей серьезностью. Флагманский корабль открыл боевые створки и активировал тяжелые батареи. Малую авиацию решил не применять, она просто не понадобиться, воевать-то не с кем. Систему прикрывала маломощная эскадрилья ЗП.
– Адмирал, выход в обычное пространство через две минуты.
Все, время размышлений закончилось, наступило время действовать.
– Навигатор, по выходу сориентироваться, боевым расчетом захватить цель и произвести залп по планете.
Тут же понеслись доклады о том, что приказ принят, а дальше просто слаженная боевая работа экипажа. Истекали последние десять секунд, адмирал подобрался, как зверь перед прыжком, сверкнули знакомые молнии разрядов, и флагман оказался в обычном пространстве. От Дорохова теперь ничего не зависело, все подготовлено и продумано до мелочей, флот выходил в боевом построении и сразу с марша начинал вести массированный обстрел планеты. Флагман содрогнулся всем корпусом, выпуская рой ракет и торпед.
– Тактик, подлетное время ракет до планеты?
– Подлетное время ракет флота к планете – четыреста секунд, адмирал, на орбите планеты обнаружена орбитальная оборона, малочисленная, но все же.
«Многовато, – подумал адмирал, – а, впрочем, это ничего не меняет, остановить такой удар невозможно».
Он сосредоточенно ждал результата удара по планете, уставившись в визоры сканеров. Весь флот вышел в обычное пространство и отстрелялся. Дорохов постукивал пальцем по краю консоли, волновался ли он? Нет, но где-то там, в глубине сознания, возникали протестные нотки, которые он гасил волевым усилием. Он ничего не собирался объяснять себе, тем более оправдываться перед собой, он кто? Орудие в руках союза, и просто выполнял приказ.
– Продолжать отслеживать оперативную обстановку, – и вновь погрузился в процесс наблюдения гибели планеты, жить которой оставалось меньше четырёхсот секунд.
Мар приготовился ко всяким неожиданностям, он понимал, что политический финт с объявлением независимости так просто с рук не сойдет, он ждал нападения и готовился к нему. Майор Светлов и капитан Северов находились рядом, на орбите командовали дети офицеров – Андрей и Лея. Мар отбросил все сомнения по поводу их малого возраста: дела «детей» говорили сами за себя. Да, и теперь они расположили корабли в боевом построении быстро и грамотно, учтя возможность быстрой переброски кораблей по периметру орбиты планеты. Дачаев после памятного разговора с Соо работал не покладая рук, мало спал и вникал во все мелочи, правительство спасения, которое он возглавлял вначале, пыталось
– Адмирал Мар, как обстоят дела с обороной планеты?
– Все штатно, перекрыты все пути подхода и вектора возможного нападения на планету.
– Хорошо, у меня новостей нет, правительство союза молчит.
– Это уже хорошая новость, значит, готовят нам «сюрприз», после которого, если мы выживем, они будут разговаривать с нами.
– Звучит не очень оптимистично.
– Зато честно.
– Держите меня в курсе дела.
– Слушаюсь, господин президент.
Мар развернулся на своем настиле, мазнул глазами по визорам, оценивая оперативную обстановку и стратегическую перспективу, нажал сенсор связи, послышался голос Андрея Светлова.
– Как обстановка, что нового?
– Все спокойно, адмирал, тишина в пространстве и на датчиках сканеров, хотя нет, сигнал масс-детектора он определяет – большое скопление материи, приближающиеся к нам.
– Началось, жди гостей, скоро выйдут в обычное пространство, вектор поражения после выхода рассчитал?
– Конечно, рассчитал и уже подтягиваю еще двадцать кораблей с установками, в течение пятнадцати минут они займут свои места в боевом построении по вектору движения предполагаемого неприятеля.
– На тебе лежит огромная ответственность и жизни всех живых существ на этой планете, в том числе и твои родителей.
– Я это понимаю и предпринимаю все возможные меры.
– Активируй установки, чтобы не было заминки при выходе неприятеля.
– Уже сделано. Вот только есть вопрос: а если предполагаемый неприятель не сделает боевого залпа, нам открывать огонь?
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
– Не очень, я на связи, если что посоветуемся, какое-то время для принятия решения у нас будет, надеюсь.
Мар волновался и тут же оповестил своих офицеров, но те уже были в курсе и находились в боевом центре на заводе. Что интересно, Андрей и Лея привезли и передали родителям управляющий блок искусственного интеллекта завода – Дори. Те ее подрегулировали, подкорректировали, и теперь Дори стала незаменима, завод мог работать в автоматическом режиме, ну а оборонными комплексами, стало управлять гораздо проще. Свои отцам дети сделали подарок, о котором они даже и не мечтали. И вот сейчас, находясь за консолями боевых систем, наблюдали по сканерам, как вспыхивали засветки боевых кораблей, система индифицировала их как звездолеты межгалактического союза.
– Сергей, посмотри, да это же целый флот…
Тот перебил:
– Они сходу делают залпы.
– Точно.
Время замедлилось, секунды спрессовались и тянулись, Дачаев бессильно обвис на своем кресле, в голове билась только одна мысль: «Ну, вот и все, допрыгался!»
Зато Мар сразу прибодрился, что может быть лучше для военного, чем хорошее сражение, даже если оно последнее. Погибнуть на поле боя за правое дело, это ли не честь. Но погибать он не собирался, слушая доклад о подлетном времени ракет, думал о носителях, звездолетах.