Последний языческий бог

Решетов Евгений Валерьевич

– Первый месяц зимы, двадцать седьмой день.

– Жаркая у вас зима, - посетовал я.

– Толи еще будет.

Тем временем маг привел нас в большую заставленную столами комнату. На три четверти она была уже заполнена пьющими и жующими людьми. Эртифекс жестом показал нам садиться за ближайший свободный стол. Мы расселись на стульях. Меня приятно удивила чистая скатерть, серебряная посуда и хрустальный графин с чистейшей водой.

– Сейчас принесут еду, - проговорил маг, сглотнув голодную слюну.

Я

посмотрел на Секиру. Его глаза выражали всю туже злобу и ненависть ко всему живому. Сместив взор в сторону, начал незаметно разглядывать людей. Они занимались ровно тем же самым, то есть разглядывали меня и воина, и делали это по возможности скрытно. Часть из них носила разнообразные доспехи, украшенные вензелями, а часть была одета в простые одежды. Я заметил, что похожие внешним облачением люди, сидят за одни столом. Так, например, рыцари в богато отделанных драгоценными металлами доспехах сидят вместе и о чем-то в полголоса беседуют. Те, что попроще, сидят за другим столом и там не рябит от золота и серебра.

Так понимаю, рядовые воины, которых было большинство в зале, расположились за приставленными друг к другу столами и уминают за обе щеки все что принесут. От них то и дело доносились взрывы хохота и выкрики. Похоже, они здесь задавали настроение. Вон еще богатее, в явно дорогих для этого мира одеждах, небольшой кучкой расположились, так же за отдельным столом. По отсутствию у них оружия можно было понять, что они не воины и занимают гражданские должности в крепости или может быть просто купцы.

Мельтешащие вокруг слуги, одетые преимущественно в серые цвета, не давали мне сосредоточиться. Они в отличие от украдкой посматривающих дворян, пялились на меня совершенно беззастенчиво. Даже малейшего намека на воспитание у них не проглядывалось. Вот один из них высокий, худой с длинными волосами хиппи, наклонился к мимо пробегающему мальчишке с загруженным объедками подносом и что-то сказал. Мальчуган мгновенно покраснел от еле сдерживаемого смеха и бросил на меня мимолетный взгляд. Сволота. Еще ржут надомной.

Эртифекс заметил мой интерес и начал шептать:

– Те, что в латах - это рыцари, а остальные простые воины, правда, среди них есть и благородные, но разорившиеся. Вон те жиротрясы - это служащие графа, приказчики, казначей, вон тот управляющий.

Маг показывал глазами на богато одетого толстяка с золотой цепью на шее.

– А вон там маги.

Теперь Эртифекс перевел взор на стол, где сидели девять разнообразно одетых людей. Кроме одежды их различал и пол, и возраст. Три женщины и шесть мужчин. Они расположились так, что мне было плохо видно их за галдящими воинами. Пришлось, сидя выпрямится во весь рост. Так хоть получше видно будет.

– Еда, еда, - тихо воскликнул маг, по-детски обрадовавшись девушке, поставившей на стол полный поднос снеди.

Эртифекс быстро перетаскал на тарелку самые лакомые куски,

налил вина в наши бокалы и начал насыщаться. Секира положил себе немного еды и уставился в тарелку. А я не спускал глаз с магов. Вот они повелители таинственных сил! Властители чудес! Троих уже знал, это некроманты из подвала, а остальных мне еще предстояло узнать. Я обратил внимание, что в одежде каждого из них преобладает преимущественно какой-то один цвет. У некромантов, например, серый. Озвучив это наблюдение Эртифексу, удостоился его ответа.

– Домашние маги, - презрительно бросил он.
– Показывают к какой ветви магии принадлежат.

– Ты о них явно не высокого мнения, - произнес я, прикидывая, что в этом мире не бедствуют.

На подносе был целиком запеченный в яблоках молочный поросенок, гусь, кровяные колбаски, картофель, мягкие, ароматные булочки и множество продуктов, которых не ожидал увидеть в мире технологически приближенном к Средневековью моего родного мира.

Маг наколол на вилку кусочек мяса, прожевал и разразился речью:

– Сидят в замках под защитой лордов и за ворота носа не кажут, не то, что я! Вдоль и поперек исходил множество королевств.

– А почему ты не показываешь принадлежность к своей ветви магии? Ведь черный цвет - это не ментальная магия?

Эртифекс наставил на меня руку с зажатой в ней гусиной ножкой и, пережевывая мясо, проговорил:

– Черный цвет - демонология. А я не выставляюсь, потому что Церковь не спит, это они сидят в безопасности, а я вольный ветер.

Я кивнул головой, показывая, что все понял. И в этот момент глаза мага распахнулись, и он застыл как седой кролик, увидевший удава.

Эртифекс не мигая смотрел, куда-то мне за спину. Я в пол-оборота обернулся, желая высмотреть удава, загипнотизировавшего его. То, что увидел, объясняло на миг притихший зал. Карие глаза, были будто застывшее море ехидства с островом сарказма, который представлял собой зрачок. Они быстро пробежались по залу, не зацепившись взглядом ни за одну деталь. Пухлые алые губы раздвинулись в легкой, усталой улыбке, обнажая ровные ряды ослепительно белых зубов. Они так ярко контрастировали с матовой кожей присущей мулаткам моего мира, что наверно, не один я потрясенно моргнул.

Она тряхнула густыми, длинными волосами цвета вороного крыла и с непередаваемой грацией пантеры, двинулась вглубь зала к столу, за которым сидели маги.

Зал потихоньку начал оживать, а я все смотрел на это произведение искусства. Точеные ноги, затянутые в бордовую кожу бридж и в тон им, такого же цвета жилетки, одетой поверх безукоризненно белой блузки с рукавами до локтя. Высокие мягкие сапоги были вышиты бисером, а гордую, утонченную спину закрывал легкий плащ с капюшоном, который был скорее предназначен защитить свою обладательницу от палящего солнца, нежели чем от ненастья.