Последний языческий бог

Решетов Евгений Валерьевич

– Нет, он демонолог, - поправил Малана паладин.
– И более того он дружен с демоном! Послушайте, что дальше расскажет вам этот язычник.

Святой отец впился буравящим взглядом в лицо мага.

– Блант выкупил душу Антона и вместе с демоном Галаном переместил в тело огра, - продолжил изливать рот Эртифекса.

– Говоришь, демона звали Галан?
– подозрительно спросил святой отец.

– Да, так и есть.

– Нет демона с таким именем!

– Он называл себя этим именем! Предками клянусь!
–

в панике выкрикнул ментальный маг.
– Это правда! Чистая правда! Только не пытайте! Умоляю я больше не вынесу, - неожиданно, он быстро выдохнул: - Согил! Это может быть Согил!

Видя недоверие паладина и Малана, Эртифекс разрыдался. Из его глаз потекли слезы, грудь начала содрогалась в конвульсиях, тоненькая ниточка слюней, протянулась от губ к подбородку.

Малан уважительно посмотрел на довольно лыбящегося паладина, затем перевел взор на плачущего мага и произнес:

– Если и дальше будешь говорить чистую правду, то мы избавим тебя от пыток.

– Буду, - выдавил сквозь истеричные рыдания Эртифекс.

– Продолжай свой рассказ. Как вы оказались на горе Анок?

Сквозь непрекращающееся всхлипывание ментальный маг рассказал святому отцу обо всех перипетиях путешествия, сначала вместе с отрядом графа, а затем в компании Антона и Фанланда, к горе Анок. Он поведал о сокровище, битве с волками и плену у ведьм. Единственно о чем он умолчал, это был Астрал. Маг не знал, чем может обернуться такое пристальное внимание демонов. Узнай об этом Малан и что он сделает?

В конце рассказа, паладин подтвердил некоторые слова мага.

– Все что произошло после нашего нападения на шабаш, я видел собственными глазами.

Святой отец кивнул головой, показывая, что услышал сэра Глори.

– Что теперь будет со мной?
– возбужденно произнес Эртифекс, впившись горящими безумной надеждой глазами в лицо Малана.

– Твою участь решит Совет, - отрывисто бросил святой отец и, развернувшись, вышел из камеры.

Паладин бросил взгляд вслед, уходящему Малану, затем быстро повернулся и ударил ментального мага. Удар кулака пришелся точно в челюсть. Послышался отвратительный хруст, вскрик боли и на пол камеры упали несколько зубов. Хохотнув, сэр Глори поспешил за святым отцом. Догнав его, бредущего в темноте, паладин пристроился рядом, освещая ему дорогу.

– Что скажете, святой отец? По-моему он говорит правду.

– Возможно, но есть несколько непонятных вещей. Демоны не могут лгать о своем имени. Если он назвался Галаном, значит, его и правда зовут Галан, а не как иначе. А высшего демона с таким именем нет! Согил? Такой демон существует. Но это был точно не он, не похоже это на него.

– Почему вы решили, что этот демон обязательно высший?

– Только высший демон способен на самостоятельные поступки. Да и его сила, это сила высшего демона!

– А что еще вам показалось странным?
– спросил сэр Глори.

– Переселение

души. Не может демон в одиночку переселить душу из одного тела в другое, тут еще нужна щепотка божественной силы.

– Ого, - выдохнул паладин.
– Да, получается, что в рассказе языческого мага нестыковка. Надо снова подвергнуть его пыткам.

– Не трогай его без крайней необходимости. Сдается мне, что он сам многого не знает.

Впереди показалась камера Ардора. Святой отец повернулся лицом к паладину и строго произнес:

– О том, что рассказал язычник, не слова, особенно Борисену.

– Я вас понял, святой отец.

Малан удовлетворённо кивнул и направился в камеру. Проникнув в ее каменное чрево, он сразу спросил магистра Эсрапила:

– Есть результаты?

– Я особенно отчетливо вижу одну картину. Его разум каждый раз возвращается к ней снова и снова. Небольшой остров с летающими над ним книгами, маленькое, щуплое существо с огромной головой и бьющееся в сознание, словно пульс словосочетание: “Цена - моя душа”.

– Его нужно немедленно убить, - выпалил побледневший Малан.

Борисен мгновенно среагировал на слова святого отца, подскочил к телу Ардора, закрыл его руками и заверещал:

– Я не дам вам этого сделать! Это не вам решать, а Совету!

Малан бессильно заскрежетал зубами и пулей выскочил из камеры.

Паладин изумленно воззрел на Борисена. Тот, обнажив зубы в крысиной ухмылке, прошипел:

– Все вон отсюда. Крак во избежание эксцессов отдай ключ от камеры мне.

Через минуту три закутанные в сутаны фигуры покидали темницу, а четвертая, скрытая доспехами, гадала, как святой отец выберется отсюда без факела?

Глава 9

Малан ворвался в свою келью и рассерженной осой начал метаться по ней. Маленькое помещение не позволяло в должной мере, развернутся гневу святого отца. Еще больше площадь метаний сокращали: простой деревянный стол, пара стульев и скрипучая кровать с соломенным тюфяком.

Наконец он немного успокоился. Зажег огарок свечи, стоящий на столе, упал на колени перед висящим на стене полуметровым золотым распятием, и начал молится. Он то повышал голос, то переходил на еле слышимый шёпот. До стороннего слушателя, если бы в келье был таковой, доносились бы лишь обрывки фраз.

– Боже, молю тебя, наставь меня на путь истинный… кто он?… зачем он явился в наш мир?… ведь ничего не делается без ведома твоего…

Затем последовали несколько минут неразборчивого шепота и громкое: “Аминь”.

Святой отец встал с колен, выглянул в длинный коридор, освещенный факелами, прикрепленными к стене, и крикнул:

– Послушник!

Из соседней кельи выскочил мальчишка лет двенадцати, подбежал к Малану и выдохнул:

– Да, святой отец.

– Пойди, приведи ко мне паладина Глори и магистра Эсрапила.