Последний заказчик (к 100-летию М. И. Ненашева)
Шрифт:
Зимой мимо дачи Михаила Ивановича проходила лыжня. За Сосновкой рос красивый сосновый лес, который зимой был особенно хорош. Погожими выходными мы с удовольствием на лыжах с детьми гуляли в этом лесу. До него было чуть более километра. Этот снимок сделан рядом с дачей Михаила Ивановича.
Особо мое внимание привлекла банька. Она располагалась в углу участка. Была бревенчатой, небольшой, размером четыре с половиной на пять с половиной метров, но очень продуманной и функциональной. Делилась на три части перегородками из обработанного бруса.
Предбанник напоминал купе вагона. Справа от входной двери ниша глубиной
В центре душевой – раковина метр на метр, в углу – стиральная машина. В противоположном в перегородку парной, примыкающей к предбаннику, вмонтирован бачок из нержавейки литров на 60–70, в котором подогревалась вода.
В парную из душевой вела дверь из толстых досок. Топка печки располагалась в парной. Над топкой – вытяжная труба, обложенная очень крупной галькой. Вокруг трубы из медной полдюймовой трубки накручен змеевик, который соединялся с бачком для воды. Когда заканчивался дачный сезон, отключали летник, в этот бачок заливалось шесть ведер воды, еще пара холодной, чтобы разбавлять горячую. Принести воду из колонки поручалось мне. Печку топил Михаил Иванович собственноручно березовыми дровами.
Дрова были сухими, порция для следующей топки складывалась рядом с печкой. За час-полтора баня прогревалась, и можно было приступать.
Процедура помывки длилась часа 2–3, в предбаннике пили заранее приготовленный чай с вареньем и медом. По завершении посещения парной на стол ставился и более крепкий напиток и соответствующие закуски. Комфортно в бане было трем-четырем человекам.
При первом банном сеансе меня поразила впадина на спине Михаила Ивановича ниже левой лопатки. По его словам, после ранения ему выпилили там два ребра.
Приглашение попариться я получал нечасто. Михаил Иванович приезжал на электричке, возвращался тоже на электричке, иногда по телефону вызывал машину. Наши взаимоотношения не тянули на дружеские, скорее это были добрососедские отношения с примесью «мудрого аксакала».
Небольшой комментарий к сказанному. Михаил Иванович не любил говорить о Великой Отечественной войне. Только иногда у него в разговоре проскальзывали отдельные ассоциации. Он органически не терпел малейшего разгильдяйства и распущенности, и однажды я понял, почему. Не вспомню, по какому случаю, но командир вдруг вспылил на нерадивого подчиненного и тут же, как бы оправдываясь, с легким нравоучением произнес: «Вы знаете, сколько молодых и здоровых ребят погибло на войне из-за элементарного разгильдяйства и потери бдительности? Командир предупреждает, что на данном участке необходимо передвигаться согнувшись, поскольку работает снайпер противника. Молодой солдат идет согнувшись, потом ему это надоедает, он поднимается в полный рост. Раздается выстрел – и человека, молодого бойца, нет. И таких примеров на фронте я видел массу. Вот как приходится платить подчас за элементарное разгильдяйство». И еще один раз он при мне вспомнил войну. Мы ехали в Главный штаб на машине и увидели кошмарную аварию на дороге, просто месиво из нескольких автомашин. Михаил Иванович посмотрел на эту картину и говорит: «Почти как в декабре 41-го после нашего контрнаступления: я также ехал по дороге, и слева и справа валялась груда покореженных немецких машин – зрелище незабываемое». Для наглядности привожу одну из фотографий сюжета того времени.
Панорама разгрома немцев под Москвой
Человек, прошедший через горнило жесточайшей войны, получивший в ходе ее неоднократные отметины (помните выпиленные ребра?), непременно ставит задачи безопасности государства неизмеримо выше собственного благополучия, обогащения, приобретательства и тому подобного. В этом была сущность нашего командира, в этом была сила его воспитательного воздействия на нас, его подчиненных, а точнее учеников. Интересно привести в этой связи воспоминания Николая Григорьевича Рыкова: «…Но окончательное решение о моем назначении в управление было принято Михаилом Ивановичем Ненашевым после личной беседы. Во время беседы Михаил Иванович ознакомился с прохождением моей службы до академии.
М.И. Ненашев и его заместитель Н.И. Петров с офицерами одного из отделов управления
Вспоминая о стрелковом оружии того времени, Михаил Иванович вспомнил и о войне. Изменилось его лицо, когда он начал рассказывать о тяжелых боях под Москвой, а когда он вспомнил о своем ранении в районе Перхушково, у него перехватило дыхание и заблестели глаза. Вот так вспоминают пережитое участники тяжелых боев за нашу столицу. Позже, когда я уже проходил службу в 4-м ГУМО, вместе с Михаилом Ивановичем мы были в Главном штабе РВСН, где уточняли возможный вариант размещения системы ПРО С-375 на одном из позиционных районов РВСН. Обратный маршрут Михаил Иванович выбрал по местам, где он был в годы войны. Отъехав недалеко от Перхушково по лесной извилистой дороге, он остановил машину и привел меня к месту его ранения.
Да, жизнь – не те дни, что прошли, а те, что запомнились».
Маленький штрих, свидетельствующий о скромности, вернее, об отсутствии у генерала стремления ко всякого рода излишествам и гигантомании, которые сегодня наблюдаются повсеместно. Посмотрите на забор, мимо которого проходит лыжница, – яркое свидетельство удивительной, но вполне нормальной для того времени скромности человека, обличенного гигантской ответственностью за судьбы не только нашей страны, но и мира. Для того чтобы более глубоко понять истинный патриотизм и ответственность за судьбы людей поколения Михаила Ивановича, посмотрите на дворцовое строительство в округе его дачи, которое сегодня ведут люди, не отягощенные ни ответственностью перед народом, ни патриотизмом. Перед поколением наших родителей и наших учителей, к коим, без сомнения, принадлежит Михаил Иванович Ненашев, мы должны снять шляпы и низко им поклониться!
Не можем не привести характернейший пример удивительной скромности командира, который он демонстрировал при написании собственной автобиографии. Михаил Иванович страсть как не любил говорить о себе и поэтому в своей автобиографической анкете, написанной собственноручно, избрал весьма оригинальный способ изложения основных вех жизненного пути – от имени своего начальника генерал-полковника Леонова Л.М. Эти слова Леонид Михайлович произнес при чествовании 50-летия службы в Советской Армии М.И. Ненашева. Чтобы убедиться в том, что это именно так, в книге помещена первая страница этой автобиографии, написанная рукой Михаила Ивановича. Вот эта речь Леонида Михайловича, записанная М.И. Ненашевым.
Генералы: Леонов Л.М. и Ненашев М.И. на параде Победы
«Мы приветствуем генерал-лейтенанта Ненашева, Героя Социалистического Труда, лауреата Государственной премии, награжденного девятью орденами и тринадцатью медалями. Его служебный путь поистине является подвигом. Родившийся в крестьянской семье села Стежки Сосновского района Тамбовской области, он с раннего детства познал труд. В семье было пять детей. Несмотря на трудное детство, бедность, он успешно заканчивает начальную школу, а затем за семь километров ходит пешком в школу крестьянской молодежи и отлично заканчивает ее в 1934 году. Приезжает в Москву и работает на строительстве гостиницы «Москва», а вечером учится на рабфаке при архитектурном институте. В 1936 году направляется на учебу в Тульское оружейно-техническое училище, которое заканчивает в 1938 году. Приказом Министра обороны от 10 января 1939 г. он назначается младшим оружейным техником 223-го стрелкового полка.