Последний Завет
Шрифт:
Густав первым разглядел впереди очертания чего-то массивного. Он вскрикнул, указывая пальцем куда-то во мрак, и в то же мгновение последовала атака. В воздухе с жужжанием промчалась костяная скоба. Каким-то чудом Герману удалось уклониться от направленного ему в голову жала, и трезубец с противным хрустом врезался в стену.
В то время как все подались назад, Дуго выхватил пистолет и швырнул вперед химфонарь. Свет вспорол тьму, и охотники увидели поднимающееся на задние лапы существо. Сейчас подземный зверь напоминал пантеру, правда, был намного крупнее,
Тварь взревела, изогнулась всем телом, из-за спины ее вылетел длинный хвост, направивший в Дуго очередную скобу. Пилигрим проворно крутанул перед собой посох, и скоба, едва не выбив посох из его рук, со звоном врезалась в стену.
— Стреляйте! — заорал пришедший в себя Ворон.
Автоматные очереди прорезали тишину подземки, тяжелые пули ударили существу в живот. Оно завизжало на одной ноте, распахнув широкую беззубую пасть. Натянутое словно барабан брюхо лопнуло с противным хлопком, и на пол повалились зловонные внутренности. Издавая протяжный рев, зверь метнулся назад, во тьму.
— Надо добить! — рявкнул Ворон и, не переставая палить, бросился вперед.
Они наткнулись на тело твари через пятьдесят шагов. По сырому бетонному полу тянулся кровавый след, а в конце этого следа, раскинув лапы, лежало странное подземное существо, лишенное глаз, зато вооруженное жалящим хвостом.
— Оно мертво или как? — пробормотал Густав.
— Мертвее мертвого, — откликнулся Вильгельм, — не видишь, что ли? Ну и воняет же от него!
— Поживи в таком месте, сам будешь вонять. Не такое уж оно и страшное, — заметил Герман, — но… если бы не наш друг Густав, боюсь, мы могли бы заметить его слишком поздно. Думаю, мы все должны быть ему благодарны. — Герман протянул Густаву руку.
— Да не стоит, — буркнул Густав, нехотя пожимая руку, — я же говорил, что в темноте вижу лучше всех.
— Я думал, ты, как всегда, хвастаешься, — заметил Вильгельм.
— Ты думать не умеешь, — пропищал Густав. — Да у меня зрение, как у настоящего Универсала!
Это откровение повергло всех в задумчивость. Какое зрение у «настоящего Универсала», кажется, не знал никто.
— Долго нам еще нюхать эту падаль? — выкрикнул Густав. — Мне лично надоело. И чего я полез в эту нору? — неожиданно всхлипнул он.
— Иногда в твоей голове рождаются удивительно разумные мысли, — откликнулся Вильгельм. — Я тоже начинаю жалеть, что полез в подземку. Двинулись, что ли, пока еще кто-нибудь не приперся?
Через сотню метров они наткнулись на гнездо убитого зверя. Воняло здесь еще сильнее, по полу было разбросано множество изгрызенных костей, принадлежащих крысам, ревунам и детенышам жабобыков, но попадались и человеческие.
Герман старался не думать, как здесь оказались люди. Для себя он уже решил, что это тупые Мусорщики зачем-то полезли в подземку и стали добычей зверя. От них всего можно было ждать, даже массового самоубийства. На то они и Мусорщики — помоишные черви, как привыкли их называть другие кланы. Что
Сразу же за гнездом коридор закончился. В серой стене темнел дверной проем, сама дверь лежала неподалеку, сломанная надвое чьим-то могучим ударом. За стеной начиналась лестница. Покрытые мхом широкие ступени вели куда-то вниз, в темноту.
— Что будем делать? — спросил Ворон, вглядываясь в лица своих спутников. — Полезем вниз?
— Да, наверное, нам туда, — пробормотал Пилигрим и поправил сумку на плече, по лицу Дуго отлично было заметно, что он совсем не уверен в том, что спуститься по лестнице было хорошей идеей, тем не менее другого пути у них не было.
Старший охотник решил не возражать, хотя его черное лицо стало мрачнее тучи.
Отряд направился вниз по лестнице и спустя сорок ступеней, пройдя по короткому аппендиксу коридора и с трудом сорвав с ржавых петель стальную дверь, оказался в огромном, почти круглом сводчатом туннеле. Дуго стер со лба пот.
— Фуф, — сказал он, — это действительно то, что я думал. Мы в тоннеле метро, друзья мои. Мы в тоннеле метро.
Густав уставился вниз и пропищал:
— Эй, да тут вода!
Герман протиснулся между великаном и стеной и спрыгнул прямо в воду.
— Тут неглубоко, — сказал он, — по щиколотку.
— А если бы тут было с головой? — спросил Ворон.
— Пришлось бы поплавать, — беззаботно заявил Герман.
— Мало приятного — шлепать по воде! — возмутился Вильгельм. Глядя на шнуровку своих кожаных ботинок, он уже представлял, как влага заливается в них и ногам становится холодно и противно.
— Ну и оставайся там! — сказал Герман. — Франц, ты со мной?
Госпитальер решительно прыгнул в воду, за ним последовали остальные, Вильгельм помешкал и с опаской шагнул вперед. Ощущения полностью соответствовали его ожиданиям.
— Откуда здесь вода?! — выдавил он, сжав зубы.
— Река рядом, — высказал предположение Дуго. — Сколько лет подземка не ремонтировалась. Рано или поздно здесь все затопит, и тогда стены обрушатся.
— Интересно, — громко сказал Ворон, — что водится в этой воде? Ты не знаешь, Герман? А?
— Да ничего здесь нет, — отмахнулся Герман. — В такой воде только такие идиоты, как мы, будут водиться. Чувствуете, как от нее гнилью несет?
— Ну и куда нам теперь? — поинтересовался Вильгельм. — Направо или налево?
Путники в нерешительности остановились. Путей снова было два. В прошлый раз они послушались Ворона и пришли в тупик, так что теперь все оглянулись на Германа, ожидая, что он подскажет правильное решение.
— Пусть Пилигрим решает, — сказал Герман. — Пожалуйста, Дуго, настал твой звездный час.
— Не знаю что и сказать. — Пилигрим замялся. — Теперь очень сложно определить, куда идти… Мы, насколько я понимаю, сейчас находимся в тоннеле, по которому раньше ходили поезда. Так что куда бы мы ни пошли, это рано или поздно приведет нас к станции, а у каждой станции есть выход на поверхность…