Последняя Арена 3
Шрифт:
– Это немногим больше двадцати пяти процентов. Не слишком ли жирно? – спросил я. Нужно торговаться, чтобы не вызвать подозрений. – Семьдесят пять процентов – налог Авалону. И тебе ещё двадцать пять.
– Смотря как посмотреть. А вдруг ты умрешь, что тогда? Сколько потеряешь? Придется заново копить. Считай, что так ты минимизируешь все риски, – голосом искусителя проговорил Альтаир. – Сможешь вернуть всё после первого же выезда. Вам на всю группу хватит мобов. Все монстры будут только ваши.
Я стоял под своим чердаком и изображал сложный мыслительный процесс. Потом кивнул.
Парень
Учебник заклинания школы элементализма. Морозный вихрь. Ранг – 3. Посвященный.
Изучить: да / нет?
– Да, – моментально сказал я.
Книга рассыпалась. В воздух взлетела голубая взвесь, которая через секунду с силой ударилась в меня. Я еле удержался на ногах. Стоящие поблизости люди отшатнулись. Кто-то на меня направил автоматный ствол, но Альтаир успокаивающе махнул рукой:
– Всё в полном порядке, – он перевел взгляд на меня. – Ты чего не дал нормально рассмотреть этот учебник? Он интересно выглядел.
– Из-за недоверия, – жестко ответил я.
– Какого ещё недоверия? – непритворно оскорбился Альтаир.
– Из-за обычного. Вдруг ты попытался бы его забрать? У вас же есть элита, которая даже в данж не ходила. Книжка стоила очень дорого, – я улыбнулся. Причина, естественно, была в другом. Фактическая и названная цена отличались. Кто знает, какие таланты скрывает этот синеволосый парень? Если бы он смог разглядеть настоящую стоимость, тогда возникли бы очередные вопросы, а этого требовалась избежать.
– Это ещё не дорого. Элементализм – одна из самых дешевых школ. Думаю, это по той причине, что её магия не воздействует на обычный мир. Кстати, для огненного направления учебник стоил бы всего десять тысяч. Убойность, как я понял, у этих заклинаний одинаковая. Да и с мобами проще справляться огнём или хотя бы электричеством. Так что зря ты выбрал холод.
– А ты зря выбрал силу и выносливость, – напомнил я. – Уже поздно что-либо менять. Работаю с тем, что есть.
– Твоя правда, – Альтаир поджал губы и указал наверх.
Я понятливо кивнул и стал забираться по лестнице на чердак. В углу заметил двоих бойцов, неотрывно следящих за точкой, где должен был бы появиться я. Автоматы сняты с предохранителя, подушечки пальцев лежат на спусковых крючках. Глаза, виднеющиеся из-под черных масок, ничего не выражают.
Личная точка возрождения. Хотите открепить артефакт: да / нет?
Мысленно выбрал первый пункт. На пол упала пульсирующая сфера, не превышающая размеров теннисного мячика.
– Мужики, извините за задержку! – сказал я, поднимая предмет. – Ко мне никаких вопросов?
Бойцы промолчали. Они синхронно убрали ладони от спускового механизма. Обратил внимание, что их пальцы задубели. Видно, что очень долго просидели без движения. Вот ведь людям заняться нечем…
– Слушай, я как происходит возрождение? – спросил
– Не видел никогда? – удивился Альтаир. – Хотя да, тут же почти никого не было. Мы даже записывали этот момент, а потом замедляли видео. Потом могу показать. Вот смотри: ты умираешь, а после появляется трехсекундный таймер. Так?
– Так, – подтвердил я.
– Это не совсем верно. До прихода в сознание на самом деле проходит пять секунд. В следующий раз попробуй обратить внимание на таймер. У тебя в этот момент восприятие времени замедляется.
– Если меня будут заживо жрать, то маловероятно, что вспомню про часы.
– Ну да, не подумал, – Альтаир почесал в затылке. – Короче, ты умираешь. Твоя оболочка исчезает. В этот же момент появляется силуэт твоего тела под артефактом фиксации. Формируются кости, сухожилия, мышцы, органы, кожа. Там хоть анатомию можно изучать, – его взгляд расфокусировался, но быстро пришел в норму. – Сама оболочка на это время покрывается непроницаемой броней. Если рядом есть мобы и, если ты не прикрыт полом или стенами, их отбрасывает на несколько метров. В смысле мобов, а не стены… В общем, тебя будто заново собирают. Потом силовой барьер спадает. Тело становится смертным и полностью беззащитным. Через две секунды в тебя внедряется сознание, и ты можешь шевелиться. Ну там магию активировать. Или доспехи достать.
– Я хочу узнать чисто гипотетически, – последнее слово я проговорил по слогам. – Если бы меня убили у Столыпина, то я бы смог справиться с вон теми ребятками? – я указал на двоих бойцов, которые в этот момент слазили с чердака. – Про кольцо ты знаешь. И, предположим, что моё заклинание наносило бы урон.
– Нет. Без шансов, – парень покачал головой. Он направлялся к одному из БТРов, которые должны были доставить нас к охотничьей вышке. – Мы даже пытались моделировать такую ситуацию для обычного человека. Один выстрел в голову – ты труп. Это без вариантов.
– А для необычного? – заинтересовался я.
– Ты же знаешь, что у всех магических школ есть пассивные свойства? Ну там левитаторы могут прыгать высоко и плавно приземляться…
– Это как у меня, что я холода почти не чувствую? – спросил я, уже зная ответ.
– Ну да. Есть одна интересная ветка развития. Её сын полковника Стоменова взял. Он тебя как раз и привёз к Столыпину.
– Да знаю я его.
– А, ну да. Так вот: у него суточная пассивная способность. При соприкосновении с обычным предметом, если этот предмет должен нанести сильный урон, воздействие перераспределяется по всему телу. Ты же видел его три дня назад? У него ещё фингал был. Да и сейчас след остался.
– Ага. Ермолай у него про это спрашивал, но Олег ничего не ответил.
– Ему винтовочная пуля в глаз прилетела. Нелегалы напали… – Альтаир поморщился. – Не суть. Я это к тому, что с такой способностю при возрождении можно было бы пережить один выстрел. Но по тебе зарядили бы очередью. Так что – без шансов. Только если бы те ребята промазали, но, сам понимаешь, за тобой следили профессионалы.
– С чего вообще такая честь? – признаться, этого я так и не понял. Что с того, что я набрал нормальный уровень? Даже у моего собеседника он выше.