Последняя Арена 5
Шрифт:
Это в прошлом — до прихода в наш мир системы — политики могли годами ездить по ушам граждан: заверять, что построят десятки школ, а через два года не заложить даже фундамент новых зданий; клясться, что починят дороги, а потом врать, что ничего такого не говорили; сулить повышение зарплат, пенсий и пособий, но после получения заветной должности отмахиваться от своих же обещаний. Теперь же всё иначе.
Власть, как мне кажется, держится на грамотном руководстве, которое заботится не только о себе и своей семье, но и о других людях. А если кто-то начнет грести под себя, то можно устроить череду
Или я слишком идеализирую нынешнее общество? Если судить по рейтингу, то не так много людей перевалило за двадцатый уровень. Всё-таки сто двадцать семь дней — слишком малый срок, чтобы изменить человеческую натуру. Мы ведь привыкли подчиняться и заглядывать в рот всяким непонятным авторитетам: спортсменам, которые хороши в своей области, но ни черта не смыслят в политике и тем не менее усердно лезут в неё; неплохим актерам, которые успешно играют вымышленных врачей, но рекламируют вполне настоящие лекарства; певцам, которые с умным видом рассуждают о научных открытиях. Тьфу, черт, что-то меня на философию потянуло...
— Какая ловушка? — спросил психокинетик, смотря при этом на крышу.
Я тоже взглянул вверх. Один из бойцов сигнализировал нам, указывая флажками в ту сторону, где сейчас находились Аркадий и Василёк.
— Сообщение прислали, — сказал Вазген. Его глаза сфокусировались на одной точке. — Фрол, тебя ждут на том же месте. Вот у тех машин, — он махнул на иномарку и «Ниву», — ключи есть. Но ты сперва расскажи, что случилось.
— Да, расскажи, — поддержал кто-то. — Иначе мы тебя не отпустим!
— Вот именно! А начальство подождет! — выкрикнул очередной грузчик, который восседал на забитой под завязку фуре.
— Курить будешь? — рядом со мной появилась рука, в которой была зажата пачка сигарет.
— Нет, — я улыбнулся. Вокруг меня сгрудилась толпа страждущих зевак. Понял, что прорваться из оцепления смогу только боем. — В общем, история такая. Вон там сейчас, — я указал в сторону, где разрозненные поселения вступили в альянс, — находится мэр. Он лично доставил сундук.
— И что в нём было? — с горящими глазами спросил Вазген.
— Да говорю же: ничего. Я приставил руку к сканеру. У меня высветилось предложение об открытии...
— Вах! И что потом?
— А потом я ощутил такую боль, которую никогда до этого не испытывал, — я поморщился. Если бы не пытка в ментальной ловушке, то, наверное, меня бы и сейчас била дрожь от воспоминаний. — У меня будто кровь кипела, кости плавились, а органы выворачивались. И это не фигура речи. Казалось, что время растянулась. Это сейчас я понимаю, что прошло секунды три, но адская агония воспринималась иначе. Будто прошли часы. При этом я не умирал и не возрождался, но у меня отнимались жизни. Василёк сообразил, что что-то не так, и убил меня.
— Заблудшего убил? — удивился психокинетик.
— Наоборот — спас. Я потерял три жизни. Если бы не он, то обнулился бы.
— Так это подстава была, что ли? — недовольно спросил человек, предлагавший мне покурить.
— Она самая. Но, если не веришь, можешь использовать артефакт правдивости.
— А давай! — крикнул
— Привет, Глыба, — я подмигнул своему знакомому. — Начинай.
Мне задали несколько вопросов, касающихся ящика — я честно ответил. Скрывать смысла не было. К тому же Глыба, к моему удивлению, спрашивал вполне аккуратно, обходя некоторые скользкие моменты, про которые я бы не стал распространяться.
— Не врёт, — сказал бывший заместитель франта. — Херня какая-то получается. Они же обещали, что отстанут от тебя. Говорили, что ошиблись.
— Я тоже много чего могу пообещать. Хочешь, звезду с неба достану? Или сделаю так, чтобы ты в своей школе стал грандмастером? Толку-то от слов?
— Тоже верно, — Глыба почесал мясистый нос. — А ведь эти фуры мы для них грузим, — он указал на ряд машин. — И заплатили они хорошо, но такой косяк... Даже не знаю, что делать. Аванс они прислали.
— Так запросите больше, — порекомендовал я. — А груз всё равно лучше доставить. В Авалоне много обычных людей. Им хотя бы крохи, но достанутся. Их администрация не должна же прямо всё себе забрать. Вряд ли они будут жрать обычную тушенку.
— Я поговорю с начальником отгрузки, — сказал Глыба.
— Лучше с самим мэром. Он как раз меня ждёт. Поехали со мной?
— А Василёк там? — спросил он с надеждой.
— Там-там, — закивал я.
— Так, работаем по плану! — проревел Глыба. — Я отлучусь на час. Вазген, за старшего!
Он, будто ледокол, двинулся сквозь толпу. Я почувствовал моба, который подбирался к бойцам на крыше. Сказал про это Вазгену, и пристроился за моим провожатым. Бывший заместитель франта, не взглянув на иномарку, сел за руль «Нивы». Я примостился на пассажирском кресле.
— Я так и не понял, — сказал Глыба, вдавливая клаксон и разгоняя грузчиков, — че им от тебя надо? Ты их бугра грохнул, что ли?
— Нет. Наоборот, помогал ему. У меня есть характеристика, с помощью которой я могу видеть артефакты слежения и прослушки. Я проверял колонну. Огромную. В тысячи машин. Плату взял, но только символическую. Пять тысяч опыта за три дня.
— Это же мелочь.
— Это сейчас мелочь. А в первые игровые дни хватило бы, чтобы подняться с нуля до восемнадцатого уровня.
«Нива» мчалась по вечерним улицам Тулы. Общаясь с Глыбой, я параллельно проверял рейтинг, отслеживая Столпина. Чудовища авалонской аномалии пока что не вышли на охоту, так что генерал был в полном здравии.
На всякий случай использовал заклинание стихийного жучка, чтобы удостовериться, что командарм каким-то чудом не выбрался из зазеркалья, но тот был на месте. Затем активировал способность ещё раз, пытаясь отследить Стоменова — на этот раз магия не сработала. Его жена — Елена Викторовна — тоже куда-то запропастилась. Попытался найти Матвея (его я почему-то игнорировал всё это время), но способность опять начала сбоить. Видимо, все засели в данжах или расколах. Дядька Ермолай оказался в Авалоне, но не в зоне действия ловушки. Целительницу Нину проверять не стал — и без того уже лишился половины маны. К тому же я точно знаю, что в момент установки перезагружаемого пространства, она находилась в старом доме кузнеца, где находилась берегиня порядка.