Последняя битва маршала П. Ротмистрова. Т. 1
Шрифт:
Под натиском превосходящих сил врага полк отходил. В одной из жарких схваток был тяжело ранен командир второго батальона капитан И. Д. Баскаков, ранены командир роты КВ старший лейтенант С. Г. Доценко, мой заместитель по технической части военинженер 3 ранга Ф. Л. Бялоцкий.
Несколько экипажей остались в братских могилах.
Под вечер на командный пункт полка, что находился на южной окраине деревни Букарево, заглянул полковник Ротмистров. Первый вопрос об обстановке.
– Танкисты держались стойко, товарищ комбриг, – докладываю я, –
– Храбрости и выдержки нашим танкистам не занимать, да и умения тоже: танковые засады вполне оправдали себя, – похвалил нас Ротмистров.
Однако комбриг был невесел. За отход бригады с него, конечно, спросят строго. Была и другая причина для грусти, о которой знали немногие. Недалеко отсюда находился Селижаровский район Калининской области, а там деревня Скорово, в которой родился и рос Павел Алексеевич. Так что воевал он в родных местах…
«– Будем надеяться», – сказал Ротмистров, прощаясь, – что до утра немцы не начнут наступление. Эта передышка нам очень нужна. Может, успеют подойти стрелковые дивизии, и тогда дело пойдет по-другому…
Бои в районе села Медное продолжались и в последующие дни. Вместе с 46-м мотоциклетным полком и другими частями мы остановили продвижение гитлеровцев в сторону Торжка.
Тем временем на наш участок фронта подошли полки 133-й и 185-й стрелковых дивизий. Началась подготовка к новому наступлению. В ротах имелось уже по 5–8 танков. Полк был пополнен отремонтированными машинами и личным составом. Бригаду переподчинили командующему 31-й армией генерал-майору В. А. Юшкевичу.
Вечером 19 октября, закончив обычные дела, я выбрал время немного поспать. Ординарец сержант Михайлов приготовил место – постелил на жалюзи танка брезент. Здесь любят отдыхать танкисты. Даже в холодное время, завернувшись в брезент, чувствуешь себя как на печке. Однако заснуть я не успел. Подбежал телефонист и сообщил:
– Вызывают из штаба бригады.
В трубке слышу голос капитана Краснова – нового начальника штаба бригады, назначенного вместо убитого в Никола Малице майора М. А. Любецкого. Краснов передал, что в полк выехал комбриг.
Вскоре Павел Алексеевич прибыл и сразу приступил к делу.
«– Мы остановили немцев», – сказал он, – но острие их клина по-прежнему нацелено из-за Волги к Медному и на Торжок.
Пока они подтягивают резервы, мы вместе с подошедшими сибирскими стрелками срежем острие этого клина.
– С сибиряками дело пойдет, – не скрывая радости, заметил капитан Калинин.
– Будем надеяться, – поддержал его Ротмистров. – А теперь смотрите сюда, – он постучал карандашом по разложенной на столе карте.
Комбриг отметил участок прорыва и направление атаки, поставил боевую задачу. Она состояла в том, чтобы во взаимодействии с полками 133-й и 185-й стрелковых дивизий прорвать позиции врага, перешедшего к обороне, и, развивая наступление, освободить Медное и Никола Малицу. Готовность к атаке – к утру.
Наступать нам предстояло
Ротмистров, выслушав мое решение на атаку, согласился с ним, но заметил:
– А что, если мы попробуем еще раз обмануть противника и заставим его рассредоточить танки и артиллерию на широком фронте…
Через час на Ленинградское шоссе вышли тракторы. Гул их двигателей не мог не привлечь внимание гитлеровцев. К передовой тракторы шли на большой скорости, временами даже включали свет, входили в лес правее шоссе, а затем уходили за неисправными танками и буксировали их в тыл.
В ложном месте сосредоточения оставались небольшие костры. Через полчаса-час тракторы повторяли свой марш. За организацию этого маневра отвечал заместитель по технической части капитан А. Ф. Сотников.
Пока продолжалась ложная перегруппировка сил, я собрал командиров батальонов и рот. Некоторые из них только недавно прибыли в полк.
Хотелось, чтобы перед боем они поближе познакомились друг с другом.
Представляю присутствующим невысокого черноусого капитана. Это командир первого батальона Данила Кондратьевич Гуменюк.
В боях он не новичок, сражался с фашистскими танками под Псковом и на других участках фронта. Сегодня подбил три вражеские машины.
Комиссар первого батальона старший политрук Сенин, командиры рот старший лейтенант Ерошин, лейтенанты Фролов и Ляшенко внимательно смотрят на своего комбата…
Во втором батальоне тоже новый командир – Александр Николаевич Ушаков. Воюет он от самой границы, но у нас совсем недавно.
Прошу комиссара батальона старшего политрука Мартынова, командиров рот старшего лейтенанта Савина, лейтенантов Загребина и Морозова помогать комбату во всем.
Вместе с командирами батальонов и рот мы подробно ознакомились с задачей, поставленной полку командиром бригады, определили, как лучше осуществлять взаимодействие в начале и в ходе атаки, нанесли на свои карты исходные позиции стрелковых батальонов первого эшелона, танковых рот полка.
До глубокой ночи в батальонах шла напряженная работа по подготовке к завтрашней атаке. Надо отдать должное нашим тыловикам. Они своевременно доставили и горячую пищу, и боеприпасы, и горючее.
На рассвете начальник штаба постучал в танк, где я коротал остаток ночи.
– Хитрость удалась, – довольно улыбаясь, сообщил он. – Гребнев докладывает: разведгруппа побывала на правом берегу Тьмы и установила, что немцы всю ночь перебрасывали артиллерию и танки к югу от шоссе.
– Это хорошо. Значит, севернее они нас не ждут… Рано утром со стороны Ржева появились фашистские бомбардировщики.
Слева от нас, километрах в двух от деревни Слобода и недалеко от деревни Круча, взлетели ракеты. Это противник обозначил свой передний край. Самолеты разворачиваются над деревней Крупшево и начинают пикировать на лес, в который вчера вечером уходили наши тракторы-тягачи. Именно там грохочут сейчас частые взрывы бомб.