Последняя битва
Шрифт:
– Тогда вы погибнете оба. Здесь сейчас я убью вас. А мне хватит и того другого Избранника. Что ж, раз нельзя получить все, я довольствуюсь половинкой.
И он опять рассмеялся противным каркающим смехом.
– Ты думал, что спас Принцессу? Нет, ты ошибся. Она умрет! Она все равно умрет, и на твоих глазах. Мой меч должен быть убить ее, и он ее убьет, потому что таково его предназначение. Приступай же к делу, ты, бездельник!
Последние слова Антессер прокричал великанскому мечу, который плавал около разбитого окна, в которое влетел Антессер. И он услыхал своего создателя и повелителя, и как живой
– Наделяю тебя своею мощью! – Антессер спрыгнул с люстры и стал птицей парить над мечом, овевая его холодными ветрами черного колдовства. – Наделяю тебя своею силой! Наделяю тебя своею злобой. И именую тебя новым именем. Отныне ты Дисворд-Смертельный клинок. Пою тебе песню:
Защити мою честь,Утоли мою месть!Нет в мире любви,Все утонет в крови.Пусть Принцесса умрет!Принц ее не спасет!Встань, поднимись,Сделай черное дело!Разруби и убейЕе девичье тело!И душа ее пустьЗапылает в огне!А ее глупый принцПусть достанется мне!Такое ужасное заклинание произносил Антессер, и с каждым его криком, с каждым его словом трехметровый меч Дисворд-Смертельный клинок поднимался все выше и выше, его тусклое лезвие, наполнялось мрачным торжествующим светом. Он загорался все ярче и ярче, пока не стал огненным, словно его заново докрасна накалили в кузнеце его создатели. И вот Дисворд запылал. Даже воздух затрещал вокруг него.
Маша в ужасе от увиденного и услышанного прижалась к Жене. Ее глаза неотрывно смотрели на колдовской меч и не могли оторваться от него. Женя закрыл ее собой и ждал, держа наготове свой Меч. Меч рыцаря Катерино.
Раздался грохот. Словно где-то рядом упала бомба, и рухнул дом.
Антессер взлетел к своей люстре и опять уселся на ней, глядя вниз совершенно обезумившими глазами.
– Лети мой меч! – закричал он и захохотал. – Лети, Дисворд! Дисворд, который был уже высоко, почти под потолком, вдруг сорвался с места и полетел к двум детям, которые стояли на каменном квадратном кубе, маленькие и беззащитные. Он был направлен на Машу, а так как Женя закрывал девочку собой, то он летел, чтобы пронзить их обоих.
Белым ослепительным светом вспыхнул в руке у Жени Меч. Мальчик почувствовал, как он вздрогнул в его руке и взметнулся вверх навстречу великану Дисворду.
Раздался оглушительный звон, Женя чуть не упал с куба, Маша вовремя успела схватить его за рубашку. А вражеский меч отлетел в сторону.
Женя отбил его удар. Он в последний момент вспомнил, что не безоружен, Меч напомнил ему о себе, и мальчик вступил в бой. Дисворд нанес второй удар, в этот раз сверху рубящий и стремительный. Женя успел подставить над собой клинок и встретил удар. Удар заставил его опуститься на колени, но он выдержал его и оттолкнул Дисворда обратно. Тот взлетел и снова рубанул сверху, в этот раз Женя встретил его ударом, и Дисворд отлетел в сторону,
Это был жестокий бой. Женя умел драться. Еще малышом он немного научился фехтованию у Криса, когда они путешествовали по Стране Остановленного времени, потом они часто дрались на деревянных мечах с Катей, чтобы не утратить навыки, а в последнее время он даже выучил десяток упражнений и приемов с самурайским мечом. Нельзя сказать, чтобы Женя был серьезным бойцом и отличным фехтовальщиком. Нет, он всегда воспринимал все это как развлечение, как интересную игру. Но тем не менее сейчас его умение было как нельзя кстати. Если бы они ничего этого не знал и не умел, то они бы с Машей погибли бы в самом начале боя.
Сейчас Женя не играл. Он дрался всерьез, потому что знал, что защищает жизнь Маши и свою собственную. Он знал, что Антессер не шутит и не играет с ними. Он убийца, самый настоящий маньяк-убийца, все существо которого было наполнено злом. И дрался он не с мечом Дисвордом, а с самим Антессером.
И даже сейчас мальчик не злился. Он дрался, потому что должен был драться, без злобы, но честно и яростно. В нем была благородная ярость, а у ней нет ничего общего со злобой и ненавистью. Она не мешала ему, а помогала. Прогоняла всякое подобие страха и неуверенности в себе.
Дисворд нападал стремительно. У него был очень большой размах, и отбиваться от него было очень трудно. Тем более отклоняться от его ударов. Куб, на котором они стояли, был слишком мал. Два метра на два. Не больно-то расходишься. К тому же Женя все время старался, чтобы Маша была у него за спиной. Он вращался вокруг нее, и все время чувствовал спиной ее присутствие. Это давало Жене силы. Он чувствовал себя защитником. Он знал, за что дерется. Лицо его было всегда направлено в сторону врага. А враг усиливал свой напор. Удары его становились все сильнее и сильнее. Жене с трудом удавалось отбиваться от них.
На люстре вопил и визжал Антессер. Он был похож на беснующуюся в клетке обезьяну. Женя даже не смотрел на него.
Бой продолжался. Удар следовал за ударом. Оба меча ярко светились и, встречаясь друг с другом, рассыпали фонтаны искр. Воздух от жаркого боя накалился. Стены ходили ходуном, вся Черная башня тряслась до основания.
И когда Дисворд очередной раз был отбит, он разрубил одну из колонн, что поддерживали своды, и снова налетел на Женю. Он попытался облететь его, но мальчик был бдителен и все время встречал его взглядом. Тогда он рубанул просто так, от бессилия, и срезал кусок от куба, влетел в него словно в масло, и отсек целый угол.
Дисворд на мгновение замер, словно сам не поверил своей удаче, но затем упал опять и отсек от куба еще кусок.
– Так, Дисворд! Так! – закричал с люстры Антессер.
И Дисворд стал крушить куб, на котором стояли мальчик и девочка.
Жене стало намного труднее. Защищать и Машу, и куб, было практически невозможно. И вот площадь, на которой они хоть как-то могли двигаться, стала с устрашающей быстротой уменьшаться.
Это было поражение.
Женя еще отбил несколько ударов Дисворда, но потом они просто потеряли возможность двигаться. От куба под ними остался маленький кусочек площадью менее полуметра.