Шрифт:
Глава Бреве под музыку смерти.
— Ма-ам, — протянула Рони за завтраком.
Паули оставила стакан воды в сторону и молча посмотрела на дочь. Ночью женщину мучили кошмары, и она не была настроена доброжелательно к просьбам, а дочь явно хотела о чем-то попросить. Только никак не могла решиться, чувствуя состояние матери.
— Говори, обещаю не сразу четвертовать, — поторопила ее Паули и вернулась к запаренному геркулесу.
— Ма-ам, в город приезжает Майкла Фогеттен.
— Нет.
— Ну я еще ничего не сказала!
— Концерт поздно вечером, я буду на дежурстве, так что сразу нет.
— Валиска идет с родителями и уже купили на меня билет.
— Ты опаздываешь в школу, — отрезала Паули и начала все убирать со стола.
Когда
— Да, мисс Роджери?
— Мистер Хопкинс, я говорила с Рони, она сообщила о концерте Фогетен…
— Не волнуйтесь, мисс Роджери, мы действительно купили уже билеты. Это подарок Рони на день рождения, — успокоил ее отец подруги дочери.
— И все же мне неудобно, — вновь попыталась донести свою позицию женщина.
— Паули, мы осознаем особенности Рони. Все будет хорошо. Не волнуйся. Извини, мне пора на работу.
— Да, конечно, спасибо. Удачного дня.
— Спокойного дежурства.
Паули бросила телефон в карман и вышла в прихожую. Там с ноги на ногу переминалась хмурая Рони.
— От подруги с ее родителями ни на шаг не отходить.
— Обязательно, — дочь подпрыгнула на месте и повисла на шее матери.
Паули погладила кудрявую макушку и подтолкнула к выходу:
— Беги, а то на автобус опоздаешь.
Дочь махнула рукой и сбежала. Сама женщина поспешила в сторону метро. Опоздать на службу не хотелось.
Уже более двенадцати лет Паули работала в центральном отделе полиции города-миллионника Вайсвилл. К сожалению, имя Дивного народа не дало ей возможность стать полицейским, так что занимала она должность консультанта. Официально она помогала с психологией потомков Дивного народа, среди которых также попадались преступники. И это несмотря на то, что носить имя с окончание в множественном числе — это уже отягчающее, и не только по закону но и в глазах окружающих. Что за Дивный народ, откуда он взялся, и был ли он вообще — неизвестно. Но если у твоих родителей хотя бы у одного имя заканчивалось на “и” — это клеймо. Очень часто и подкидышей называли такими именами. Как например Паули. Родителей она не знала, воспитывалась в детдоме, потом интернат, потом несколько приемных семей, и не в одной больше года не задерживалась. Потом общага и институт. Ей удалось пробиться на факультет психологии, но негласная дискриминация не дала пойти по судебной-расследовательской стезе, путь был лишь на кафедру ненавистного этноса Дивного народа. Далее диплом и упорная работа, и потом приглашение в центральный отдел полиции на должность консультанта по девиантному поведению себе подобных. Рони родилась до этого момента и тоже была обречена на проклятую букву в имени. Паули тогда год приходилось доказывать свои права на воспитание ребенка без отца. Судья была неумолима — легкомысленное отношение Дивного народа к детям была притчей во языцах, но упорная девушка сумела отстоять дочь. Когда ее спросили — а где отец ребенка, что если бы он согласился свидетельствовать и воспитывать малышку, Паули ответила, что отец — обычный человек и не захотел связаться с отщепенкой. Тогда судья попыталась надавить, то Паули тихо так сказала:
— Я не хочу, чтобы моя дочь мыкалась по детдомам и приемным семьям. Я за нее уже все прошла. У вас нет законных оснований на то, чтобы лишить меня родительских прав. А слухи рождают слабые люди, которые боятся ответственность.
Удивительно, но через минуту она получила бумагу, официально разрешающий ей воспитывать дочь. Кроме прав по природе у нее появились и права по закону со всеми обязательными пособиями, как и обычным людям. Рони на тот момент исполнился год. А через полгода на пороге съемной квартиры появился старый мистер Джостер, который и предложил ей должность консультанта в полиции. Для Паули в тот момент жизнь наконец повернулась лицом. Небольшая служебная квартира, неважно, что на периферии северных спальных районов, но за то несъемная. Рони пошла в ведомственный сад, который отличался от муниципального тем, что там была дежурная группа, где можно было оставить ребенка круглосуточно. Паули часто приходилась оставлять дочь там, особенно когда она заступала на дежурства. Прибавьте небольшой,
— Паули, привет, — от дум ее отвлек Томас, который протягивал стакан с водой.
— Привет, — хмуро ответила она и застыла в ожидании.
Парень лишь радостней улыбнулся:
— По твоему профилю ничего нет. В общей комнате пончики, там три ванильных и три с марципанами, кофе точно нет.
— Ясно, пойду тогда за отчеты. А у вас что?
— Ничего, тоже затишье. Слышала про концерт певички? Наш отдел дежурит там.
— Как группа оперативного реагирования?
Парень усмехнулся и предложил:
— Пошли к ребятам, там все расскажут. Отчеты подождут.
В общей комнате были все. Преступность дремала в такт осенним дождям, и всех в полиции мучили отчетами. Оперативники подчищали хвосты в бумагах, а кто уже успел отмахаться, тот наслаждался пончиками и чаем-кофе. Паули устроилась в углу на диване и приготовилась слушать.
К такому поведению консультанта все уже привыкли, просто старались не нарушать возводимую границу. Все знали, она тосковала по работе. Только бурная деятельность отвлекала Паули от болезни. Сочувствия и жалости не выносила, предпочитая любую информацию, чтобы мозг работал. И когда отдел не занимался расследование дел с участием потомков Дивного народа, Паули с удовольствием засиживалась в углу, и слушала остальных, иногда точным замечаниям помогая в кому-то из коллег. Ни чай, ни кофе ей было нельзя, молоко не любила, так что стакан воды и немного сладостей. Томас принес пару пончиков и тоже устроился рядом. Говорил начальник отдела Паули, грузный мистер Струкс, которому до пенсии оставалось три недели:
— Для вновь опоздавших поясняю, мы просто наблюдаем за концертом и следим за Майклой. Банальные стычки фанатов разбирают патрули, наше вмешательство лишь в чрезвычайных случаях. После концерта перемещаемся в отель, где она остановилась. И так до момента, как мисс Фогетен покинет город.
— А мы ее не встречаем? — не удержалась от вопроса Паули, которая не понимала, зачем для охраны отдел, который по негласному правилу берется за странные дела, особенно если в этом замешаны потомки Дивного народа.
— Прослушала, Роджери. Встречают ее люди из отдела сопровождения.
— Тогда почему они и не сопровождают?
Струкс поморщился и недовольно процедил
— Пошли ко мне. Только ты и Томас и еще давай наверно Конста возьмем.
В кабинете Струкс нежно обвел сегодняшнюю дату в календаре, вздохнул и пробурчал:
— Садитесь.
Все трое бесшумно расселись перед широким столом. Паули привычно достала записную книжку, но Струкс опять недовольно поморщился:
— Убери, Паули, информация высшей степени секретности. В общем, все не так просто с этой певичкой. В этом гастрольном туре после нее всегда находили труп молодого человека. Сказать, что она к этому имеет отношение — нельзя. Убитых парней находили через некоторое время, как певица уезжала, однако после концерта все убитые контактировала с Майклой.
— Степень контакта? — поинтересовался Томас.
— Очень и очень тесная. Ну придурь у этой молодежи такая. Ей надо расслабится после концерта, вот и выбирала себе парня помоложе из числа фанатов на пару тройку часов. Это единственное что связывает убитых. Смерть всегда наступала уже после того, как певичка покидала город, у нее алиби.
— Так почему мы? — тихо спросил Конст.
Судмедэксперт Конст Судортич отмечался Струксом за умение молчать скрупулезность и точность. Если он задавал вопрос, то это всегда было не просто так. Но выводы никто не мог узнать. Любая информация, переданная Консту на хранение, все равно что уничтожена в пыль. Пока он не решит, что она должна быть разглашена, то его можно было резать на кусочки. Дотошность к деталям видна в его отчетах. Если он исследовал труп, то всегда представлял доскональный отчет, где даже записывал хронические болезни убитого, а также болезни его пары, если таковая имелась.