Последняя империя. Книга вторая
Шрифт:
– Надеюсь я не попаду в нее как самый неприспособленный к жизни в невесомости организм.
В эту ночь они спали в жилом отсеке "Альфы", носившем официальное название "Джон". Но в своей среде, среди астронавтов, прижилось другое его шутливо название: "Берлога". Так в свое время этот модуль обозвали еще русские, успевшие в нем побывать перед расторжением договора о совместной эксплуатации станции. Русских давно нет, а название "Берлога" осталась. Доминик спала в своей каюте, больше похожей на пенал. Перед отбоем она приняла таблетку снотворного, задернула плотную штору небольшого иллюминатора, и, привязавшись страховочными ремнями, наконец-то уснула. Ей снилась земля, утро, дождь. Еще двоим из состава экипажа снилась земля, остальные обошлись без сновидений.
Вообще-то станция была рассчитана на гораздо большее количество обитателей. Все десять ее модулей могли принять до пятидесяти человек, но максимум было
В это время в соседнем отсеке, в модуле "Звезда", самом старом во всей станции, под пластмассовой панелью тихо искрился провод высокого напряжения. Модуль с полгода уже бездействовал, его судьба решалась на самом высоком уровне, толи подвергнуть "Звезду" капитальному ремонту, толи просто перестыковать и отправить старушку на вечный покой, утопив в Тихом океане. Но подобных операций на "Альфе" еще ни кто не делал, так что сейчас в "Звезде" были подключены только системы жизнеобеспечения да солнечные батареи. Почти пятнадцать лет назад, на заводе собирая этот модуль русский монтажник чуть-чуть повредил изоляцию, случайно проведя ножом по проводу. Тогда он этого даже не заметил, но спустя полтора десятка лет полихлорвинил потерял свою эластичность и лопнул как раз на самом разрезе. По случайности как раз под ним оказался кусок оголенного металла, монтажное крепление. Приняв на себя заряд энергии два металла заискрили, поневоле вызвав повышенную температуру, потихоньку начавшую плавить пластмассу обшивки.
В командном модуле этой ночью дежурил Пол Эквуд, самый молодой из экипажа американцев, в прошлом командир эскадрильи истребителей. В этот раз истинной работы было мало, и Эквуд занимался своим самым любимым на орбите делом, фотографировал землю через иллюминатор. Эти снимки он делал для себя на память, да может быть, и удастся их хорошо продать "Нешл джиографик". Когда компьютер показал падение мощности в блоке "Звезда" Эквуд этого даже не заметил. "Альфа" в этот момент пролетала над Гавайями, а на Килауэа как раз началось очередное извержение. Сильный ветер загибал столб дыма в сторону, и было видно, как из жерла вылетали громадные куски пламени и вулканические бомбы.
– Давай, давай малыш, еще что-нибудь выплюнь, прекрасно! Отлично, ты просто как фотомодель! Этель Спирски, да и только!
Когда модулятор голоса сказал за его спиной:
– Тревога, тревога. – Эквуд даже вздрогнул от неожиданности, слишком реально прозвучал этот человеческий голос.
– Ну, что там у тебя? – спросил капитан, нехотя откладывая в сторону фотоаппарат. – Падение мощности солнечных батарей? А почему? Отключился модуль "Звезда"? Странно.
Лишь когда на дисплее зажглась красная, мигающая надпись "Алярм", Эквуд понял в чем дело.
– Черт возьми, у нас пожар! – вскрикнул он, потом торопливо набрал кнопку-вызов Центра управления полетами в Хьюстоне.
– У нас пожар в блоке "Звезда"! Температура горения невысокая, очаг минимальный, но есть задымление.
– Противопожарная защита сработала?
– Нет.
– Почему?
– Я не знаю!
– Тогда попробуй ее сам включить.
– А где она?
– Программа три.
Эквуд добросовестно нажал нужные клавши, несколько секунд смотрел на экран компьютера, потом доложил на Землю.
– Бесполезно.
– Почему?
– Мы отключили этот разъем еще на прошлой неделе, там начались какие-то сбои.
– Тогда придется войти в блок и включить систему пожаротушения вручную.
– Где это?
– Сейчас, посмотрим.
Совещание на земле продолжалось необычно долго, минут пять.
– Пол, ты нас слышишь?
– Да.
– Как там пожар?
– Он усилился! Боюсь что я теперь не справлюсь с одним огнетушителем.
– Оставь его в покое. Ты войдешь в блок, и слева, в двух метрах от входа располагается небольшой квадратный щиток, дюймов пять на пять. За ним кнопка пожаротушения. Не забудь захватить с собой кислородную маску, через три секунды блок заполнится инертным газом. Ты видишь этот чертеж?
На экране главного компьютера показался нужный ему рисунок.
– Да, вижу отлично.
– Вот этот люк, панель "Б". Все понял?
– Конечно.
– Да. И не забудь разбудить остальных.
– Конечно, шеф!
"Пусть спят, это я сделаю быстро", – решил Эквуд, отплывая в сторону люка.
Он нарушал инструкции, но десятилетиями культивируемая его учителями и командирами психология летчика-истребителя, победителя и героя, не позволяла ему ни на секунду усомниться в собственном успехе в предстоящем ему деле. Чтобы пройти два модуля по очереди
"Ого, – подумал он, – сейчас напущу в станцию дыму, так и мне дышать потом будет нечем!"
Торопливо закрыв за собой люк Эквуд подплыл к одной из стен и начал осматривать ее в поисках долгожданного люка. Увы, за этой пеленой он не видел ничего. Пришлось довериться рукам. Наконец в нужном месте он обнаружил что-то похожее на квадратный лючок. В эту ночь случилось стопроцентное совпадение нелепых ошибок, безвредных по одиночки, и трагичных вместе. На земле давно уже ни кто толком не разбирался в этом старом русском модуле. Советы Эквуду давали опираясь по оставшимся чертежам. Второпях ни кто не заметил, что план станции был развернут на экране компьютера на сто восемьдесят градусов, совсем с другой, противоположной стороны блока. Именно там размещалась панель автономной системы пожаротушения. Но это было только полбеды, вся беда заключалась в том, что на этой стороне модуля, в точно таком же лючке разместилась система управления экстренной подачи... кислорода. Этот кислород, размещенный на поверхности станции в круглой емкости, вообще-то, предназначался быть окислителем для вспомогательных двигателей, но попутно конструкторы решили предоставить живительному газу еще одну функцию. Эта система должна была спасти экипаж при попадании в корпус метеорита и дать ему время покинуть блок. Эквуд нажал кнопку, услышал резкое шипение, перешедшее в свист, а потом мощно и быстро полыхнуло пламя. Под напором чистейшего кислорода оно разгоралось необычайно быстро, несколько секунд, и весь отсек занялся огнем. Пол на секунду опешил, он не понимал что случилось, но понял что происходит что-то не то, что нужно. Крутанувшись на месте он огляделся по сторонам, ища еще что-нибудь, похожее на пресловутый люк системы пожаротушения. Он метнулся к другой стене, пошарил по ней, поднял глаза вверх и увидел на стене букву "С".
"Не та панель! – понял он. – Та кнопка должна быть с другой стороны модуля!"
Сильно оттолкнувшись от уже горящей стенки он поплыл к противоположному краю модуля. На этот раз нужный лючок он нашел мгновенно, но нажав кнопку Эквуд не почувствовал ни какой разницы.
"Черт возьми, в чем дело?!" – подумал он.
Дело было в том, что предыдущая экспедиция при очередной поломке в "Звезде" случайно отключила всю систему пожаротушения.
Тем временем пожар набрал невероятную силу. Сотни метров проводов, кабелей, краска, пластмасса обивки, – все то, что в свое время должно было послужить идее уменьшения веса, все это горело обильно, жарко, выделяя массу черного, едкого дыма. Сейчас модуль изнутри походил на внутренность доменной печи. На ногу Полю попал кусок горящей пластмассы, прожегший плотный костюм астронавта. Невольно дернув от боли ногой Пол оттолкнулся от стены и наискось полетел в самое пекло пожара, спиной приложившись к расплавленной пластмассе очередной панели. На нем уже занялась одежда, на голове Эквуда с треском начали сворачиваться и гореть короткие волосы, противно запахло паленой щетиной. Запылала резина на кислородной маске, Пол с воем начал сдирать с лица прикипевший латекс. Торопливо оттолкнувшись от стены он развернулся и вторым толчком рванул в сторону входа. За штурвал открытия люка он ухватился уже практически ни чего не видя, кашляя от удушливого, ядовитого дыма. В несколько нервных движений он открыл люк, проскочил в командный отсек, и, на последних усилиях воли, превозмогая боль закрыл люк. Спустя несколько секунд после этого Эквуд потерял сознание. Его черное, обугленое тело медленно плавало в невесомости. А динамик рации методично продолжал вызывать станцию:
– "Альфа", "Альфа", ответьте мне! Эквуд, как дела, что случилось, парень?
О том, что на станции происходит что-то не то первым понял командир основного экипажа полковник Билл Симмс. Это было то, что у собак зовется верховым чутьем. В отличии от всех он ни когда не закрывал иллюминатор, а пользовался специальной плотной повязкой. Приподняв голову он сдернул с лица повязку и прислушался. Что-то изменилось в шумовом фоне внутри станции. На "Альфе" никогда не бывало полной тишины, мерно работали вентиляторы системы регенерации, где-то под обшивкой гудели кабеля высокого напряжения. Несколько секунд командир прислушивался, потом включил свет. Лампочка зажглась, и тут же потухла. Потом зажглась снова, и снова потухла. Уже не сомневаясь в том, что случилось что-то плохое Симмс расстегнул ремни и выбрался из своей каюты. Свет продолжал мигать, и Билл оттолкнулся в сторону переходного люка. Он взялся за штурвал открытия и тут же отдернул руки. Полированный поручень оказался раскаленным.