Последняя из Пламенных

Дмитриева Ольга

– Что будешь делать?

Юноша озадаченно посмотрел на него в ответ. Эльф красноречиво указал глазами на Мирана. Младший Райс проследил за его взглядом. Посмотрел на забинтованные ладони юноши. Почесал затылок и честно ответил:

– Молчать. Отец его в живых не оставит, если узнает.

– Какое благородство, – проворчал Миран.

– Ты применил тёмную магию, чтобы спасти всех нас, – пожал плечами Роддо. – Сдать тебя после такого подло. Но… – тут он посмотрел на магистра Лина. – Если это вдруг всплывёт, не говорите брату, что я знал.

Эльф

согласно прикрыл глаз.

Их разговор был прерван открытием портала. Из синего дыма шагнули два высоких эльфа в серых хьяллэ. Бессмертные низко поклонились магистру Лину на эльфийский манер. Тот благосклонно кивнул и заговорил с ними на своем языке. Райга с вялым интересом разглядывала незнакомцев. Те выслушали магистра внимательно, а затем повернулись к адептам. И увидели среди них Ллавена.

Неизвестные смотрели на своего юного родственника с непередаваемым отвращением. Юный эльф под их взглядами сжался и попытался скрыться за спинами товарищей. Благо рост Барру позволил ему это сделать. Серые равнодушно отвернулись, вежливо поклонились принцу и отправились по тропе в ту сторону, откуда пришли адепты.

– Кто это? – спросила Райга, проводив их взглядом.

– Ищейки из Серого замка, – ответил принц. – Не знал, что у вас есть такие связи, магистр Лин.

Эльф холодно улыбнулся в ответ.

– У меня везде есть связи, мальчик, – в голосе учителя прозвучала ирония. – Я не первую сотню лет хожу по дорогам этого мира.

– И даже не вторую, – тихо проговорил Ллавен.

Когда аметистовый взор остановился на нём, он снова затрясся.

Роддо обвел глазами эльфов и шепотом спросил у Мирана:

– Он его что, бьёт?

– Поджигает, – буркнул темный в ответ.

Ответом были круглые глаза отряда Райса. Магистр Лин не подал виду, что слышал слова адептов. И, наконец, открыл портал, который вывел их к воротам Алого замка.

Триумфального возвращения не вышло. И хотя умертвие они всё-таки притащили, раны залечили, одежду привели в порядок, лица их были настолько опустошенными, что магистр Чеку сразу погнал свою четверку спать. А сам, посвистывая, потащил умертвие в подвал.

Райга терпеливо выжидала. Когда юноши скрылись в своей комнате, она переоделась в черно-красное хьяллэ. Но вместо того, чтобы отправиться в постель, снова вышла в коридор. Несколько минут постояла, прислушиваясь к тишине в спальне напротив. И пошла в гостиную. Тихо отворила внутреннюю дверь и встала на пороге.

Магистр Лин сидел в кресле и смотрел на огонь. Сполохи пламени отражались в аметистовом глазе. Он поднял голову и вопросительно посмотрел на неё.

– Что случилось?

Райга молча подошла и остановилась в шаге от него. А потом тихо попросила:

– Расскажите.

Эльф прикрыл глаз и глухо спросил:

– О чём?

– О том, как погибла моя семья.

В её взгляде светилась решимость.

– Я пришёл, когда все уже кончилось, – терпеливо объяснил девушке магистр. – Никто не знает, что случилось в замке.

–

Расскажите о том, что видели вы.

Эльф внимательно посмотрел на неё и спросил:

– Ты уверена, что хочешь этого, девочка?

– Да. Может быть, это… поможет мне что-нибудь вспомнить.

– Поверь, последствия Красного проклятья – не то, что юным леди стоит помнить. Я видел войны и смерть бессчётного количества людей и знаю, о чем говорю.

– Все равно расскажите мне, – упрямо поговорила Райга.

Какое-то время эльф сверлил её непроницаемым взглядом. А потом бросил:

– Хорошо. Садись. Я тебя предупредил.

Райга забралась ногами в соседнее кресло и обхватила колени руками, запуская ладони в рукава хьяллэ. Магистр Лин откинулся на спинку кресла и непривычно тихим бесцветным голосом начал рассказывать. Он смотрел в огонь, лишь изредка бросая короткие взгляды на девушку. Перед глазами Райги чередой проходили картины, которые описывал ей эльф. Огромный замок посреди осени, из которого смерть смотрела в небо красными глазами. Башня, в которой нашли тела ее семьи. И молодая женщина, которая отчаянно пыталась спасти свою маленькую дочь.

Эльф замолчал. Райга не сразу поняла, что его рассказ закончен. Она подняла на него глаз. Ответный взгляд внимательно изучал её лицо.

– Райга, твои руки… – неожиданно мягко произнес наставник.

Она опустила глаза. Эльф потянулся к её рукаву и поднял его. Тогда девушка увидела, что ее пальцы впивались в предплечья так сильно, что ногти разодрали кожу. А в некоторых местах даже выступила кровь. Она облизнула губы и почувствовала солоноватый привкус железа.

С непроницаемым лицом магистр Лин встал рядом с ней и произнес пару слов на своем языке. Вокруг его пальцев вспыхнуло зеленоватое сияние. Он легко прикоснулся к каждому следу от ногтей по очереди, и от царапин не осталось ни следа. Затем таким же аккуратным прикосновением залечил прокушенную губу.

– Не стоило, – тихо проговорила она.

– Это мне решать. Иди спать. Утреннюю пробежку никто не отменял.

Девушка согласно кивнула и вышла, старательно выпрямляя спину.

– Ты слишком много требуешь от них, Линдереллио. Они ещё дети, – спокойно проговорил Глиобальд, помешивая ложкой чай.

Стояла глубокая ночь. Кабинет директора был погружен в полумрак, горела только лампа на столе. Рядом с ним в кресле сидел эльф и держал дымящуюся чашку.

Он вскинул бровь и ответил:

– Кто из них ребенок по людским меркам, Эразмус? Райтон, который в четырнадцать отправился подавлять мятеж в восточных провинциях и собственноручно казнил двух своих друзей? Миран, который в шесть лет видел расправу над своей семьёй и выживал на улице один? Ллавен, которого с позором выгнали из рода ещё до совершеннолетия? Или Райга, на которую наложили Печать молчания? И что там с ней ещё делал Сага, известно только богам.

Линдереллио фуу Акаттон Вал аккуратно опустил чашку на блюдце и продолжил: