Последняя из рода Блэк
Шрифт:
– Ты мне не отец, – заявила я Хорхе, появляясь с Кричером в гостиной. – И даже муж – весьма сомнительный. Даже не думай учить меня жизни!
Хорхе поднял татуированные руки.
– Что ты, что ты.
– Дамблдор сглупил, – заметил Том, когда я поднялась в спальню. Настроение было никаким. – Он полагал, ты дорожишь Хогвартсом. Он хотел усмирить зверя, а вместо этого выпустил его на свободу.
– Офигительная метафора, не думал писать мемуары? – пробормотала я, падая на кровать.
Теперь зверю нужно было решить, как распорядиться своей свободой.
Неделю
Кричер регулярно докладывал о Дюсолей, являвшейся на площадь Гриммо, и иногда – о Сириусе, который теперь не мог попасть в дом. Хорошо быть Главой Рода.
Спустя неделю хандры, когда я даже не бегала по утрам, чтобы меня никто не подловил во время пробежки для душеспасительной беседы, Том потащил меня в подвалы. Он не считал приемлемым заниматься Темными Искусствами или даже окклюменцией в таком состоянии, а потому мы тренировали приемы рукопашного боя с применением магического ускорения и увеличения силы. И, что теперь было для меня сложным, как некогда – ускорение, – обостренных чувств и реакций.
Спустя неделю тренировок я взбодрилась и начала выбираться на улицу. Я бегала по утрам, забив на угрозу – что это за свобода такая, если я не могу пробежаться по парку?! – и иногда выбиралась на Чертову Аллею – улочку в том же гиблом магическом районе, что и Черный рынок. В подвале одного из заведений, «Клык василиска» (ха-ха), проводили нелегальные бои. Том сказал, что обрел здесь немало последователей. Но я ходила, чтобы посмотреть на бои вампиров. Вот где нужны были обостренные чувства – просто так уследить за их поединками было невозможно.
В двадцатых числах октября Том решил, что я достаточно взбодрилась для того, чтобы вернуться к экспериментам с Темными искусствами. Он опробовал на мне самоиозбретенную модификацию Имперуса и, поскольку я ныла об этом с начала лета, применил анимагические чары. Я превратилась в змею, чем была глубоко разочарована. Я-то думала, фамильное животное Блэков – гигантская собака! Но Том успокоил меня тем, что змея – его воплощение. Он думал, что когда я буду превращаться сама, не под властью Империуса, я обрету свою истинную анимагическую форму. Еще он сказал, что традиционные тренировки анимагии отнимают много сил и времени, а нетрадиционные слишком рискованны, и мы решили отложить их хотя бы до того момента, пока не подтянем окклюменцию и не научимся хоть как-то управлять нашим порой общим сознанием.
По крайней мере, мы все еще не разобрались, как выборочно вызывать его воспоминания во сне.
====== Глава 31. Шутка или угощение ======
Утром тридцать первого октября я возвращалась с пробежки под чарами незаметности, когда увидела мрачную фигуру на скамье напротив невидимого посторонним дома Блэков.
– Я бы этого не делал, – остерег меня Том, когда я направилась к скамейке.
–
Я раскраснелась от бега и улыбалась до ушей. Видимо, мой здоровый жизнерадостный вид еще сильнее испортил его и без того хмурое настроение.
– Блэк, – процедил Снейп, смерив меня убийственным взглядом.
– Так мило, что для переговоров он прислал вас.
Как ни странно, я была рада его видеть.
– Не задавайтесь.
Я отмахнулась от его недовольства и жестом пригасила в дом.
– Идемте, я угощу вас чаем.
Он не стал возражать – еще бы! Какой шпион устоит перед возможностью побывать во вражеском логове.
– Юная хозяйка Гертруда приводит в дом всякий сброд, – проворчал Кричер, чарами высушивая мою одежду и очищая ее от уличной слякоти.
– Цыц! – прикрикнула я. – Проводи гостя за стол и готовь завтрак на троих, – распорядилась я и повернулась к Снейпу: – Профессор, прошу меня простить, я только умоюсь.
Я взлетела наверх и нашла Пигли в комнате Сириуса. Он делал уборку.
– Внизу гость, не высовывайся, – сказала я и галопом умчалась в душ.
– Итак, Блэк, – начал Снейп, когда я спустилась. Он не притронулся к чаю.
– Ой, давайте после завтрака! – перебила я его. – Не бойтесь, в чае нет веритасерума, я же не Дамблдор, – подмигнула я.
– Вы гораздо хуже, – проворчал Снейп.
По лестнице забарабанили голые пятки, и на кухню влетел Хорхе в маггловской майке и спортивках.
– Доброе утро, конфетка, – поздоровался он со мной, – Кричер… И… Не представишь нас? – предложил он, усаживаясь за стол и наливая себе молока.
– Это профессор Северус Снейп.
Хорхе хмыкнул, бросил косой взгляд на Снейпа и подвинул к себе джем.
– Тот самый.
– А это Хорхе Блэк, – представила я Хорхе.
– Не ожидал от вас ничего другого, – процедил Снейп, недружелюбно глядя на татуированные руки и сережку в ухе Хорхе.
– Как дела в Хоге? – спросила я, выковыривая жирные куски бекона из омлета. Все же Кричер готовит в сто раз хуже, чем Пигли.
– Без вас гораздо лучше! – заявил Снейп. Он был здорово раздражен. – Вы догадываетесь, почему я здесь?
Я хмыкнула, принимая у Кричера стакан морковного сока со сливками.
– Потому что никого другого из шайки Дамблдора я бы не пустила на порог.
– Не паясничайте! – прошипел Снейп, покрываясь розоватыми пятнами.
– Ладно, – легко согласилась я. – Что он готов предложить за мое возвращение?
Снейп даже задохнулся от возмущения.
– Ваша наглость не знает границ!
Я снова пожала плечами и хотела сказать очередную дерзость, но Хорхе умял последний тост и встал.
– Я заеду за тобой в шесть, – сказал он мне. Сегодня они с ребятами из Магистратуры будут выступать на Хэллоуинской вечеринке со своей рок-программой. Хорхе примкнул к ним гитаристом в начале семестра. – Приятно познакомиться, мистер Снейп.
Он потрепал меня по голове и умчался наверх переодеваться. Я облокотилась о стол, с улыбкой глядя на Снейпа.