Последняя из рода Дариан. Лабиринт
Шрифт:
– Алинда, ты уверена, что некоторые старшекурсники достаточно восстановились?
– О, даже не думай втягивать меня в ваши разногласия, Леодрик, - покачала головой целительница.
– У них было истощение, а Ами получила рану. Это разные вещи.
– Уйду из команды я, уйдут и остальные. Вам нужны такие жертвы?
– стоял на своем Шай.
Рот декана скривился от злости. Он повернулся ко мне, пожелал скорейшего выздоровления и, громко ступая, покинул лекарский зал. Целительница облегченно вздохнула. Она поправила мое одеяло,
А я лишь сейчас поняла, что с появлением наследника была напряжена и не шевелилась. Могла бы сказать свое слово, занять чью-либо позицию, но промолчала. Словно не имела собственного мнения. Будто меня вообще спрашивать не нужно. Подумаешь, какая-то кочевница, ей можно крутить-вертеть, как душе угодно, и не заботиться, желает ли она того сама.
Не успела я толком разозлиться, как Шай пробрался в мой уединенный мирок. Подошел, поцеловал в губы, пользуясь моим удивлением.
– Это тебе, бродяжка, - вложил он мне в руку блокнот, подмигнул и сразу удалился.
Сердце частило. Я сжимала подарок, искала взглядом точку, чтобы на ней остановиться и прийти в привычное равновесия. Тщетно. Пальцы уже тянулись к губам. Там пульсировал след от недавнего поцелуя. В голове вновь и вновь возникал светлый образ принца, наклонившегося ко мне, заглядывающего в глаза, шепчущего что-то определенно важное…
Все, хватит! Шай играл со мной. Он намеренно все делал, чтобы сбить меня с толку. Хотел сломить мою защиту, чтобы потом попользоваться и выбросить, вдоволь насытившись перед этим. Сам же сказал, что я для него краткосрочное наваждение, от которого очень просто избавиться. Вот и избавлялся, как мог.
Но глупое сердце билось в быстром ритме. И сколько бы я себе ни говорила, что мне нельзя, оно не слышало логичных доводов и железных аргументов. Потому что хотело. Потому что начало и теперь не могло остановиться. Потому что впервые ему было при виде кого биться…
Я подняла руку с зажатым в ней блокнотом. Отвернула несколько пустых страниц. Вчиталась в размашистый почерк, описывающий метод, как проще всего справиться с перенапряжением при использовании силы и как в будущем этого не допустить. Смяла дурацкие записи, со всей злостью бросила в занавесь и отвернулась.
Не нужны мне подачки. Пусть обхаживает свою Лорин!
Я лежала, обиженная на весь мир и на себя в том числе, хотя понимала, что в подобных эмоциях нет смысла. Все катилось в пропасть. А началось это с подхода к Наарину. Ведь если бы я не отреагировала на приближающиеся тикалеты, если бы не скинула Шая, то все обернулось бы иначе. Возможно, благополучно поступила бы на вольную программу в академию, ни разу не встретилась бы с наследным принцем и его приближенными, не попала бы под прицел Самины и не бегала бы целый месяц в ее подчинении, каждый день терпя издевательства над собой. Не было бы тогда в моей жизни дикого сада, воюна, Зианы, сипряда и моей невидимой глазу
Не такому учил меня шойн, не для этого тратил на меня свое время. Нужно быть сдержанной и рассудительной. Следует вспомнить начальную цель и идти только к ней, игнорируя любые помехи.
С такими мыслями я встретила целительницу. Она осмотрела мою грудь, осталась довольна и предложила побыть в лекарском зале еще одну ночь. Вот только я отказалась.
Обязанности никто не отменял. К тому же надо готовиться к учебе, чтобы до момента открытия академии выжать из ситуации все возможное и невозможное, а потом, в случае разоблачения, скрыться за пределами столицы и долго не высовывать нос.
«Мы идем есть?» - ожил в моей голове воюн.
«Да, мой вечно голодный защитник, скоро ты сможешь вдоволь наловить своих летяг».
В коридорах было пусто. Наверное, все студенты собрались вокруг поля, на котором проходили очередные бои по сетариаллам. Наблюдали за мастерством приезжих колдунов, радовались красивым победам и огорчались поражениям своей команды.
Если прислушаться к себе, то я тоже не прочь посмотреть на них и набраться опыта. Вот только у меня накопилось слишком много неотложных дел. Зато завтра можно будет пойти со всеми и посидеть на трибунах.
Я дошла до своей комнаты в общежитии, ведь до сих пор не добралась до моего нового жилья. Пообещала себе заняться переездом следующим утром, положила книги и конспекты на стол. Переоделась в чистое, переплела косу и пошла к шепчущей роще, которая теперь выглядела еще хуже.
– У тебя раньше хвост был другой, - заметила я, едва воюн показался передо мной.
– Да? Уже есть? Есть полосы?
– завертелся вокруг своей оси зверек.
– Какая? Какого цвета? Ты хорошо видишь? Где, где, где?
– Да остановись ты, - присела я возле него и подхватила за тельце. Провела ладонью вдоль позвоночника и повернула хвост так, чтобы он смог рассмотреть: - Вот, голубая полоса.
– Ветер! Я владею ветром!
– навострил уши малыш, высвободился из моих рук и запрыгал от счастья.
– Человек, теперь я стал сильнее. Я обладаю ветром. Ты рада? Ты рада, мой человек, рада?
– Да, я очень за тебя рада.
– Это потому, что я щит держал над тобой. Жадина-сипряд его не пробил, и появилась стихийная отметка. Я стал сильнее!
Его голос еще долго был слышим. Он прыгал вокруг меня, прятался в ближайших кустах, лишенных листьев, выбегал обратно, вилял передо мной хвостом, снова скрывался в недрах дикого сада и возвращался. Бегал туда-сюда, ловил своих летяг. Приносил мне кости, сам же их сгрызал. Лежал у ног, ожидая похвал, и снова уносился прочь, чтобы подкрепиться.
Вот она, чистая радость.
Я сидела возле ствола дерева, вдоволь поделившись с рощей эмоциями с прошедшего турнира, ждала очередного появления воюна, как вдруг услышала: