Последняя из рода Гонт
Шрифт:
— Подходите сюда и разбирайте грызунов. В вашей жизни может случиться такой момент, что вас загонят в угол. И, чтобы спасти свою жизнь, останется только одно: применить заклятье Авада Кедавра.
Забрав свою мышь, я неверяще уставилась на Рабастана. Но он и не думал шутить.
— Кладите их у стены, — деловито руководил профессор. — Молодцы, а теперь внимание на меня. — Он достал из клетки последнего зверька и положил его на стол. Почуяв свободу, мышь рванула с места, но сразу же была остановлена зелёной вспышкой. — Все запомнили движение? — И, дождавшись кивков, добавил: — Тогда начали.
Я замерла напротив своего зверька, не решаясь начать. Увидев, что я замялась, Рабастан приблизился ко мне.
— Ну что же вы, мисс Гонт? Неужели вы на это не способны? Я помогу, — профессор снял с зверька оцепенение. — Давайте, мисс Гонт, сейчас!
Я взмахнула палочкой. «Авада Кедавра!» — едва слышно сорвалось с моих губ, и зелёная вспышка настигла едва тронувшуюся с места мышь.
— Десять балов Слизерину, мисс Гонт.
Да чтоб тебя… чёртов псих!
— Очень хорошо, мистер Малфой, — похвалил Рабастан и перешел к следующему студенту: — Мистер Долгопупс, чего вы ждете?
— Я не стану этого делать, — всхлипнул Невилл. — Не хочу стать таким же, как вы.
— Это каким «таким»? — усмехнулся Лестрейндж.
— Убийцей. Вы пытали моих родителей. Я убью вас! — прокричал Долгопупс, сжав кулаки.
— Для начала вам следует научиться это делать, — рассмеялся профессор. Эта ситуация явно его забавляла.
Невилл взмахнул палочкой, выкрикнув «Авада Кедавра». Злость придала ему сил, и зелёная вспышка настигла его грызуна.
— Десять баллов Гриффиндору, мистер Долгопупс, за умение преодолевать себя.
Плечи гриффиндорца поникли, и он тихо заплакал.
В конце урока я вылетела из кабинета. Мне не хватало воздуха.
— Аннабель, постой! — окликнула меня Грейнджер. — Нужно пойти к директору и всё рассказать.
— Согласна, — кивнула я.
Но когда мы подошли к статуям горгулий, то поняли, что не знаем пароль.
— Лимонные дольки, — вырвалось у меня привычное. Но это не сработало.
— Нужно что-то другое, — задумалась Гермиона. — Что-нибудь связанное с зельями.
— Амортенция.
— Феликс Фелициус.
— Аконит, — бросила я наугад… и статуи задвигались, открывая проход к лестнице.
Северус Снейп сидел за директорским столом. Портреты на стенах кабинета были спрятаны за чёрными шторами.
— Мисс Гонт, мисс Грейнджер… почему вы вломились в мой кабинет?!
— Сэр, профессор Лестрейндж на занятии заставлял нас убивать мышей непростительным проклятием! Это же запрещено законом! — Гермиона раскраснелась от возмущения.
— Против другого волшебника, мисс Грейнджер, но не против подопытного животного. К тому же обучение студентов этому проклятию было одобрено Министерством. Можете написать туда жалобу, — прозвучал ехидный голос Снейпа.
— Ну как же так?! — растерялась Гермиона.
— Если у вас больше нет вопросов, выметайтесь из моего кабинета.
Этого следовало ожидать…
Мы покинули кабинет директора ни с чем.
— Может, Макгонагалл нам поможет? — задумчиво спросила Грейнджер.
— Не думаю. Выступать в открытую против Министерства — это верный способ остаться без работы.
— Ты права, Аннабель, — Гермиона, хмурясь,
Наш новый декан Гораций Слизнорт был ярым поборником дисциплины. Влетев в его кабинет, я первым делом взглянула на часы. Мы опоздали.
— Почему вы пришли не вовремя на мой предмет? — рассердился профессор.
— Простите, сэр, мы были у директора, — опустила глаза Гермиона.
— Что-то случилось? — обеспокоенно уточнил Слизнорт.
— Нет. Просто… я хотела сообщить директору кое-что важное, — пояснила Грейнджер.
— Ах вот как?! Да как вы смеете во время моего предмета куда-либо отлучаться?! Минус пять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер. Можете садиться. А вы, мисс Гонт, как староста школы, должны показывать пример, а не нарушать дисциплину!
— Да, сэр.
Изобразив виноватый вид, я прошла на своё место и села рядом с Ноттом. Гораций Слизнорт, как и Северус Снейп, не любил снимать баллы с собственного факультета. Мой проступок остался безнаказанным, и мне было жаль Гермиону. Ей сегодня сильно досталось.
Профессор взмахнул палочкой, и на доске появился рецепт Потернуса. Взяв ингредиенты, я попыталась сварить идеальное зелье, но в этот раз не удостоилась от Слизнорта даже скупой похвалы.
****
Жизнь в Хогвартсе шла своим чередом.
После защиты дипломной работы по Астрономии я получила медаль за заслуги перед школой, и теперь моя награда была увековечена в Зале Славы. Занятия по защите от тёмных искусств перестали походить на безобидные детские дуэли, и я пришла к выводу, что нас готовят как боевых магов. Рабастан всё время ставил меня в пару со слабым противником, но это было продиктовано не заботой и желанием защитить, а, скорее, опасением, что потом придется отчитываться перед Волан-де-Мортом, если я пострадаю. К началу ноября по школе поползли слухи, что профессор Лестрейндж кошмарит Полумну Лавгуд, назначая ей постоянные отработки и лишая баллов по надуманным причинам. Поговорить с девушкой и выяснить, насколько всё плохо, мне так не удалось. На выходных она будто испарялась, по будням у нас не совпадали пары, а по вечерам в библиотеке я с ней не сталкивалась.
Хогвартс, 16 ноября 1997 года
Я не видела Волан-де-Морта уже два с половиной месяца и ужасно скучала. И не раз пожалела о том, что не взяла с собой парный блокнот. С другой стороны, я понимала, что романтического общения на расстоянии не получится: он там решает важные вопросы по спасению мира, а тут я со своей писаниной…
На последнем курсе факультетов царила атмосфера не только напряженной учебы, но еще и романтики. Тут и там семикурсницы шептались о любви. Я же в смущении отворачивалась. Или у меня просто разыгралась паранойя? Но, услышав слово «любовь», мне каждый раз хотелось убежать. Меня то и дело тревожили те самые сны, и я все время думала о прикосновениях Волан-де-Морта, о его голосе, так порочно произносящем моё имя: «Ан-на-бель…» Это была не просто влюбленность, я была на нём помешана. Случай явно клинический: я думала о своём женихе, даже читая учебник по трансфигурации.