Последняя крепость. Том 2
Шрифт:
— Вставай! — хрипло крикнул рекрут.
Гором вдруг осознал себя стоящим на коленях. Он попытался подняться на ноги. Это удалось ему с трудом. Голова вдруг стала очень тяжелой. Полторы Ноги кружился вокруг него, отбивая удары, защищая его и себя.
— Вставай! — снова крикнул Аж.
«Как же так? Я ведь стою…» — подумал Гором, но тотчас понял, что сидит на земле. Ноги не слушались его.
— Вставай! — долетел до его сознания призыв друга.
Неимоверным усилием Гором поднял голову. Он увидел, как Аж отшвырнул от себя одного ратника, второго… Третьего не успел. Третий с расстояния в несколько шагов
Потом острая боль рассекла Горома надвое. Последнее, что он увидел, падая с разрубленной шеей, как Аж бросается к нему… И в глаза старшего рекрута Горома втекла чернота.
Тоска, вспыхнувшая в сердце Ажа, оказалась такой непереносимой, что он едва удержался от того, чтобы не прыгнуть на воина, убившего Горома, и не вырвать ему кадык. В последний момент рекрут сдержал руку. Несильный удар ребром ладони по шее — этого было достаточно, чтобы воин лишился чувств.
Аж вразумил еще двоих, первых, которые попались ему под руку. Затем его зажали в кольцо четверо воинов. У одного из них он успел вырвать щит. Этим щитом рекрут оборонялся и наносил удары. Он оглушил двоих, но на их место встали еще трое. Рана в боку резала болью, и от этой боли сбивалось дыхание. Уклоняясь от выпада, он получил мечом плашмя по голове. Кровь, хлынувшая из рассеченного лба, тут же залила глаза.
Силы покидали Ажа. И в душе его стал подниматься страх. Это не был банальный страх смерти. Это было нечто другое… Рекрут вдруг ясно ощутил: он один, один в кругу врагов, которых становится все больше. И как бы быстро он ни двигался, как бы точно ни бил — ему не вырваться из гибельного этого кольца. Страх приказывал ему сменить тактику. Бить по-другому, наверняка, насмерть, защищать себя, свою жизнь… Чувство это не подчинялось разуму, оно было темным, звериным, яростным, рвавшимся откуда-то из глубин его подсознания. Оно пожирало разум.
Аж закричал — чтобы хоть как-то вернуть себе себя. Он всадил край щита в солнечное сплетение тому, кто был ближе к нему. Резко развернувшись, сбил с ног еще кого-то, с таким прицелом, чтобы тот упал под ноги своих товарищей. Отточенный клинок полоснул по бедру его здоровой ноги. Аж чуть не упал, закрылся щитом, по которому прогрохотало сразу несколько мощных ударов…
А потом его вздернули на ноги. Кто-то, забрызганный кровью, с двумя длинными резаными ранами на груди, встал рядом с ним. Аж с трудом узнал в этом человеке, сжимавшем в руке деревянные ножны, старшего рекрута Якоба.
— Присматривай… за моей спиной… — задыхаясь, прохрипел Якоб и прыгнул в сторону, чтобы утихомирить ударом ножен по голове гаэлонского ополченца, явно обезумевшего от ужасов кровавой круговерти — кидавшегося с топором то на своих, то на марборнийцев.
— Где Барац? — спросил Аж, поднимая свой щит.
Якоб мотнул головой куда-то себе за спину. Посмотрев туда, Полторы Ноги увидел Бараца. Он лежал, раскинув руки, среди трупов и бесчувственных тел. Два копья со сломанными древками торчали из его груди. Кроме того, у Бараца был вспорот живот, откуда сизым месивом свешивались кишки. Старшего рекрута Бараца подняли
— Гляди, вон еще наши! — крикнул Якоб, указывая туда, где трое парней с повязками на головах (когда-то белыми, а теперь черно-багровыми от крови) разбрасывали в разные стороны схватившихся друг с другом гаэлонцев и марборнийцев. — Скорее, туда!
Аж поспешил за Якобом без слов. Ясность разума вернулась к нему. Страх отступил. Гором был мертв — и это нужно было принять. Но Аж Полторы Ноги почему-то не чувствовал себя одиноким, покинутым и незащищенным. Он посмотрел на Якоба и увидел в нем Горома. Он взглянул на тех троих рекрутов — ощутил то же самое.
Капитаны не успели спланировать атаку с должной тщательностью. Сэр Приор требовал выступать немедленно, и не исполнить его приказа было нельзя. Корпуса великого воинства — и пешие, и конные — двинулись к стенам Дарбиона одновременно. Воинские ряды путались в процессе марша. Конница сминала пехотинцев, отряды натыкались друга на друга, капитанам и сотникам то и дело приходилось восстанавливать строй. Продвижение марборнийских отрядов напоминало сплав бревен по бурной порожистой реке пьяным плотовщиком.
Но для сэра Приора, в окружении оруженосцев летевшего на своем коне к Дарбиону, все это не имело большого значения. Сегодня, уже сегодня Дарбион падет! Об этой битве будут слагать легенды! Взять город, который за многие века своего существования ни разу не подвергался позору захвата. Взять в один день, без осады, единственным лихим штурмом.
И одним из первых, кто войдет в город, будет он — сэр Приор. Будущий король великого Марборна. Будущий Император. Это неважно, если впереди будет следовать многочисленный отряд, зачищая улицы. Уиндромские историки напишут как надо.
Охваченный радостным нетерпением, Приор нахлестывал коня. Стегал и мешавших ему проехать пехотинцев и всадников. Работая плеткой, то и дело поднося к губам рог, чтобы снова и снова трубить общее наступление, он и не заметил, как оторвался от своей свиты. Только Гиош все еще держался рядом с Приором. Держался, потому что расчищал себе путь, без всякой жалости ударяя обнаженным мечом по человеческим спинам и лошадиным крупам, попадая когда плашмя, а когда и острием…
Конь Приора споткнулся. И Гиош вырвался вперед, за что тут же получил удар плеткой по спине. Потянув поводья, чтобы остановить коня и пропустить вперед королевского преемника, Гиош другой рукой врезал мечом по шлему зазевавшегося ратника. Приор увидел, как ратник упал. Под копыта коня Гиоша подвернулся еще один пехотинец — в закопченных доспехах, шлеме, наполовину закрывающем лицо. Гиош взмахнул мечом, но ратник с неожиданным проворством увернулся, повиснув на седле барона.
— Ах ты… засранец, — оскорбился Гиош, неловко тыча мечом, но никак не попадая по ратнику. — Эй, эй… Куда?..
Приор еще раз обернулся на голос Гиоша и вдруг увидел, что вместо барона в седле сидит тот самый ратник. И в руках ратника — баронский меч. Не понимая еще, что происходит, Приор придержал коня. Ратник отшвырнул от себя меч, молниеносным движением перекинул ногу через конскую шею, усевшись в седле, как на скамье — лицом к Приору. Сэр Приор, поспешно ткнув рог за пояс, потянулся за своим мечом. Но рука его замерла, не коснувшись рукояти.