Последняя любовь лорда Нельсона
Шрифт:
Она просит передать Вам, что если Вы не вернетесь к ней тотчас же, она твердо решила поехать к Вам в Неаполь…
Простите мне мою назойливость, она вызвана моей сердечной склонностью к Вам, и не сердитесь, что я столь краток. Предмет по своей природе столь деликатен, что я не могу коснуться его подробней.
Ваш верный друг
Александр Дэвидсон.»
Побелев, Эмма вернула листок. Мучительно старалась извлечь из своей гортани хоть один звук, чтобы заговорить.
— Значит, сэр Уильям не лгал, —
Его глаза скользнули по дамам, которые были в комнате и с любопытством поглядывали на них. Его лицо окаменело под гнетом вынужденного притворства, но сквозь приглушенный голос рвалось пламя страсти:
— Ты еще спрашиваешь? Какой малой кажется тебе моя любовь! Моя жена — она не приедет. Мои друзья… Разве есть у меня друзья кроме тебя? Никто не может разлучить нас! Никто! Никто!
Он посмотрел на нее. С улыбкой. Эта железная улыбка… Она пристально смотрела на него, а между тем в ней бушевало пламя.
— Уходи, уходи, — вдруг зашептала она, как безумная. — Если ты не уйдешь, я поцелую тебя… здесь… при всех этих людях.
Вечером они поехали в Сан-Джермано. На большой смотр войскам, который должен был состояться завтра. Эмма сидела рядом с сэром Уильямом, Нельсон — напротив нее.
Все время поездки сэр Уильям болтал. Его голос непрерывно проникал в ее уши подобно шуму быстрого родника. Но до нее не доходил смысл его речей. И она даже не старалась понять их. Она сидела, устало откинув голову на подушки, сквозь полуопущенные веки глядя на Нельсона. Под прикрытием широкого плаща ее рука покоилась в его руке.
Его не было целый месяц, который показался таким долгим. А теперь в Сан-Джермано, в толчее военного лагеря они, наверно, никогда уже не останутся друг с другом наедине. Оттуда без задержки он уйдет на корабль. В Ливорно, на войну…
Ах, трусливая оглядка на людскую болтовню! Почему она не сделала раньше того, к чему толкала ее кровь! А теперь они, быть может, уже никогда в жизни не обменяются снова поцелуем…
Сант-Джермано…
В будущей военной операции Мак хотел внезапным броском своих шестидесяти тысяч неаполитанцев выкинуть из Рима двадцать тысяч французов Шампионне, потеснить их к армии возвращающегося из Ливорно генерала Назелли и вместе с ним взять в окружение. Более слабой частью войска, изображавшей французов Шампионне, командовал маркиз Дама, французский беженец, находившийся на службе Неаполя, более сильной — сам главнокомандующий. Каменный мостик через ручей символизировал Рим. Через него следовало потеснить Дама в тыл Назелли.
Сели на коней, поскакали на вершину одного из холмов, возвышавшихся над долиной. Сэр Уильям, король, Эмма, Мария-Каролина, Нельсон. За ними разместились полукругом офицеры Нельсона, свита их величеств, привилегированные зрители из высшего общества. Сзади — сдерживаемая сбиррами и жандармами темная масса народа.
Начались маневры. Поднимаясь из оврага, разворачивались эскадроны, батареи, батальоны. Четко очерченные, они возникали в прозрачном утреннем воздухе, как фигуры на полях шахматной доски. Между ними метался Мак. Скрюченный подагрой, он, согнувшись пополам, сидел в экипаже, запряженном четверкой коней. То мчался вперед, чтобы воодушевлять войска стремительными движениями своих длинных рук, то быстро, как пулей скошенный, откидывался на подушки экипажа.
Мелким и комичным представлялось все это Эмме. Главнокомандующий, который со своей суматошной деловитостью был похож на дергающегося картонного плясуна в руках фокусника; солдаты, которых, как пестро наряженных кукол, казалось, водили на невидимых
Прогулка в Рим…
Но Мария-Каролина была в восхищении. Она непрерывно направляла внимание Нельсона на движение войск, расхваливала дальновидность и энергию Мака, открывала все новые черты его гения. И так как Нельсон был весьма сдержан, она всячески старалась убедить его, обрушивая на него потоки слов, как будто ей хотелось силой добиться от него благоприятного отзыва. Не пыталась ли она с помощью похвалы, вырванной из его уст, унять собственный страх?
Теперь армия Мака приближалась к мосту. Перед ней отступали батальоны Дама, казалось, вот-вот они рассеются в беспорядочном бегстве. Вздымались облака пыли…
Вдруг Нельсон поднял к глазам свой бинокль.
— Что это там? Вы видите, ваше величество, лесок справа от мостика? Недавно это был правый фланг Мака. Теперь же он у него в тылу. Что там происходит?
Мария-Каролина и Эмма вгляделись туда. В стремительной атаке из леса выскочил кавалерийский полк и бросился на арьергард Мака. Полевые батареи заняли вершину ближней горки и открыли уничтожающий огонь. Пехота развернулась, пошла в атаку со штыками наперевес, оглашая воздух шумными криками. Одновременно только что еще спасавшиеся бегством толпы солдат Дама обратились против своих преследователей и отбросили их в бурной атаке. Возник гигантский клубок, в середине которого качался экипаж Мака, словно колеблемый беспорядочно движущейся массой смешавшихся полков. Внезапно раздался громкий сигнал рожка, подхваченный дюжиной пронзительных труб. Все остановилось.
Мария-Каролина опустила свой лорнет. Повернулась к Эмме лицом, на котором королевское достоинство боролось с беспокойством.
— Гони вперед коня, чтобы король меня не услышал! — шепнула она. — А вы, милорд, пожалуйста, поближе ко мне! Эти люди, выскочившие из лесочка, на них ведь были белые нарукавные повязки — опознавательный знак группы Дама? Каким образом они оказались вдруг в тылу Мака? Поклянитесь честью, милорд, сказать мне правду!
Нельсон склонился в седле. На его мрачном лице мелькала злая ирония.
— Правду, ваше величество? Барон Мак не счел необходимым прикрыть свои фланги, попал в засаду, устроенную ему Дама, и спасся от полного уничтожения лишь тем, что приказал дать сигнал к прекращению боя. Гениальный выход из положения! Боюсь только, что Шампионне не очень-то станет считаться с ним!
Кровь отхлынула от лица Марии-Каролины.
— Стало быть, вы ни во что не ставите Мака?
— Полководца, который не знает первооснов своего ремесла? Энергичного человека, которому для того чтобы передвигаться, нужны пять экипажей и двадцать лошадей?
— Вы очень суровы, милорд…
— Суров? Я не упрекаю его в физических недостатках. Я сам — калека. Но и ум его превратился в труху. Hic Rodus, hic salta! [26] . Королевство не может опираться на ломкие подагрические ноги бахвала. Дай Бог, чтобы я ошибался. Но пророчествовать здесь легко. Через пятнадцать дней после того, как Мак перешел границу Рима, Шампионне стоит у Неаполя! Если мне позволено будет дать вам совет, ваше величество… Гоните вы этого человека ко всем чертям!
26
«Здесь Родос, здесь прыгай» — крылатые слова из басни Эзопа. Смысл выражения: «Покажи свою смелость сейчас, а не похваляйся старыми заслугами». (Примеч. пер.)
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
