Последняя любовь. Плен и свобода
Шрифт:
Вокруг раздался гогот голосов и одобрительные комментарии. Все рассмотрели ошейник на ее шеи и поняли, – она пленница их властителя. Им понравилось кривлянье Риверна. Все затихли в предвкушении новой забавы. Внимательно слушали, что этот веселый парень, приехавший утром с каким-то делом к их вожаку, скажет еще.
Риверн всегда прикидывался балагуром и весельчаком. Он отмечал за собой склонность к актерской игре, которую, впрочем, не все в нем видели. А также считал себя центром и заводилой любой компании, на свой манер, конечно.
Но Баст сразу определила этот тип людей, по чуть
Такие мелкие гаденыши, как этот Риверн, способны часами мучить беззащитное, бессловесное животное и получать наслаждение от этого. Они делают это ради забавы и веселья. Чужие слезы и горе вызывают у них радость, и даже чувство счастья и эйфории.
Это была нелюбовь с первого взгляда. Баст и Риверн ненавидяще смотрели в глаза друг друга. Риверн уже не улыбался – пронзительный взгляд зеленых глаз стер нахальную улыбку с его лица.
Вокруг костра снова загалдели, увидев, что с весельчака спала вся спесь. Все вернулись к своим делам, выпивке и еде. Некоторые сетовали, что развлечение быстро кончилось, другие все рассматривали стоящих в центре у стола. Музыканты снова заиграли.
Холодный презрительный взгляд, которым его окинула Баст, говорил лучше любых слов, что она думает о таком, как он. И Риверна бесило, что какая-то ничтожная девица смеет так презрительно-оценивающе рассматривать его. Смотреть в глаза, так вызывающе нагло, не опуская взгляда.
Но тут Риверн ласково улыбнулся и, повертев рукой, одетый на ней, ошейник, тихо сказал:
– Ну что, попалась Птичка? Долеталась? – Баст, не удостоив его ответом, просто продолжала пристально смотреть ему в глаза. Этот взгляд, говорящий о том, что она прекрасно знает, что он собой представляет, жег Риверна раскаленным железом. Для себя он уже решил припомнить этой нахальной девице ее не в меру смелый взгляд.
Жадным, порывистым жестом Риверн потянулся к девушке, и погладив ее по щеке, больно сжал в пальцах ее лицо. Молниеносно мотнув головой, девушка попыталась вцепиться острыми клыками ему в ладонь. Он, поспешно убрал руку, весело рассмеялся, его настроение изменилось.
Алиен отдернул и спрятал за себя девушку, надеясь, что брату не придет в голову ударить ее. Случись что-нибудь подобное, наверняка бы к нему присоединились многие, настолько сильно ненавидели Сетты жителей Королевства Роз. Ее бы просто разорвали здесь на куски, некоторые уже следили за ней хищным взглядом. Впрочем, все заинтересованно смотрящие, встретившись взглядом с властителем этой крепости, отводили глаза и старались показать, что занимаются своими делами.
– Алиен, ты понимаешь, какую драгоценную жемчужину ты достал со дна космоса? – Беззаботным и смеющимся голосом воскликнул Риверн.
– Будь я проклят, если это не чистокровка! Положительно не прав был наш отец, считая тебя выродком, – при этом словах брови Алиена сдвинулись, – ты просто счастливчик! Уникум! – продолжал Риверн. Я уверен, что она может оказаться племянницей
– Как тебя зовут? – обратился он к Баст, – и не смей лгать, все, что ты скажешь, можно легко проверить, ну? Ты ведь знаешь, что можно прослушать чужой мозг? Только это слегка дискомфортно, поэтому лучше сразу говорить правду, – разъяснял ей Риверн уже почти ласковым голосом.
Она и так это знала. Можно было прочитать мысли даже у человека, умеющего очень хорошо закрывать свой мозг от вторжения. И способ этот был неприятный и даже болезненный, из своего опыта она знала, как это больно, когда ментальные иглы чужой воли впиваются в твой разум, норовя вырвать оттуда все твои тайны.
Одарив наглеца убийственным взглядом, Баст, ни на минуту не поколебавшись, соврала:
– Меня зовут Меланни Ра-Сан-Тер, я фрейлина ее светлости Джемми… – пауза, Баст чуть не назвала свою двоюродную сестру домашним именем, – Джемминай Ра Бубастисе, – поправилась она. – Племянницы королевы, – осторожно добавила она, чтобы придать себе «весу» и ценности в глазах этих торговцев живым товаром.
Радости немного поубавилось на лице воина, а Баст, которая не очень хорошо умела врать, когда смотрела людям прямо в глаза, потупила взгляд.
– Это неплохо, – осторожно проговорил Риверн, – ты приближенная и выкуп будет большой. – Воин пытался сообразить, можно ли считать ее родственницей королевской четы из-за приставки «Ра» к фамилии. Хотя бы дальней. Он практически не разбирался в родственных связях островитян.
– Меня обязательно выкупят и за большие деньги, – самоуверенным тоном заверила его Баст, глядя ему прямо в глаза. На этот раз она сказала чистую правду.
– Пф… А-ха-ха! – Засмеялся Риверн. – Я не видел еще пленника утверждавшего, что за него ничего не дадут, и он ничего не стоит. Ха-ха-ха! – Продолжал смеяться он.
– Алиен, ты слышал, это смешно, давай выпьем за будущую сделку? – Он протянул брату почти уже пустую бутылку. – Нет, стой, давай откроем новую, – он схватил со стола еще одну, но Алиен жестом руки отказался.
– Располагайся, брат, но запомни, здесь действуют мои правила. Таких неожиданностей и шалостей, как в крепости нашего отца, быть не должно.
Риверн понял, что Алиен напоминал ему ту историю, когда он с компанией еще троих таких же «отморозков», избил рабыню и еще живую сбросил в шахту скоростного лифта. Жестокость, с которой это было сделано, потрясла даже жителей плавучей крепости, где был только один закон, закон силы. Но этот закон также ограничивал использование силы против самых слабых из живущих там, тех, кто не в состоянии себя защитить, то есть своих женщин и маленьких детей. Не прими они этого закона, крепость просто обезлюдела. Рабов били, стегали плетками, наказывая, но никогда не убивали. Все-таки они были ценным имуществом. Отсутствие «тормозов» у компании, которая вскоре стала собираться вокруг Риверна, вызывала недовольный ропот у других каст, живущих в крепости Сеттов. Увеселения, которыми занимала себя эти «веселые ребята», портила их имущество и рабов.
Конец ознакомительного фрагмента.